Вначале Чижик учился так себе, серёдка на половинку. Когда инструктор повелительным голосом отдавал команду, а хозяева повторяли эту команду своим собакам, Чижик недовольно поводил ушами. Он привык, чтобы люди разговаривали тихо и вежливо. Но в конце концов всё же научился по команде сидеть, лежать и стоять, подавать голос и приносить брошенную тяжёлую палку с шарами на концах — апорт.
Он осторожно ходил по узкому бревну — буму, нехотя перепрыгивал через барьер. Но вот дело дошло до самых ответственных предметов — до защитно-караульной службы. И здесь Чижик совершенно опозорился.
Напрасно инструктор, изображавший нарушителя, хлестал его по морде ватным рукавом, а потом бросался бежать. Чижик и не думал его преследовать, а тем более задерживать. Он только отворачивался от ударов, поджимал губы и закрывал глаза.
А когда Галя клала перед ним свою сумочку и командовала: «Охраняй!» — Чижик ласково поглядывал, как инструктор уносил сумку, и дружелюбно вилял хвостом.
Другие собаки из этой группы постепенно овладели сложной наукой. Даже добродушный профессорский пудель лихо гнался за нарушителем и с важным видом повисал на толстом халате, который инструктор надевал, чтобы собаки не могли его покусать.
Наступил день экзамена. Галя с вечера начистила Чижика щёткой, сытно накормила. Пёс шёл на площадку, весело приплясывая на поводке. Ему хотелось побегать без привязи, поиграть с другими собаками. А Галя думала: «Хоть бы получить троечку! Только троечку, больше нам ничего не нужно!» Сама-то она никогда не приносила из школы троек.
Пустырь, где обычно происходили занятия, совершенно преобразился. Посреди него отгородили канатами четырёхугольную площадку — ринг. На ринге поставили заново покрашенные бум и барьер, а также столик для судейской комиссии.
Эта грозная комиссия, три человека, уже сидела за своим столиком, а вокруг неё прохаживался взволнованный инструктор.
И хоть одним членом комиссии была девочка с длинными косами, ненамного старше самой Гали, Галя тоже очень заволновалась. Беспокоились и другие владельцы собак.
— Весьма опасаюсь провалиться! — шепнул Гале профессор. — Уж подскажите, будьте любезны, если я забуду какую-нибудь команду.
А киноактриса украдкой три раза сплюнула через плечо. И сказала, ни к кому не обращаясь:
— Как вы думаете, комиссия учтёт, что у меня весь месяц были ночные съёмки? Собака же не виновата…
Перед судьями уже белели на столике листы протоколов. Инструктор подозвал к себе Галю.
