Изредка на аллее появлялись прохожие. То старушка с туго набитой авоськой. То подтянутый парень с лыжами на плече, со значком мастера спорта на белом свитере.
Услышав Галины всхлипывания, они останавливались. Делали несколько шагов по направлению к скамейке, а потом медленно-медленно пятились назад. Точно танцевали какой-то странный танец.
Это Чижик их отпугивал. Серый, огромный, он неподвижно сидел возле скамейки, сощурив коричневые глаза, и пристальным взглядом словно гипнотизировал людей.
— Ну и зверь! — шептали они, отойдя на почтительное расстояние. — С телёнка ростом. А зубищи-то, как у волка! Небось рассердится — в куски разорвёт.
Если б они знали! Если б они только знали…
Чижика подарила Гале одна женщина с соседней улицы. У её собаки, дога, выставочной чемпионки, родилось целых десять щенят. У матери не хватало на всех молока, и самого слабенького отдали Гале. Всё равно, мол, из него путной собаки не вырастет.
Каждую свободную минуту проводила Галя с Чижиком. Чистила его, мыла, кормила, прогуливала. И всё не просто так, а точно по правилам. И Чижик отблагодарил за заботы — вымахал в колоссальную псину, но при этом такую весёлую и славную, что даже Галина мама, хоть и ворчала на «озорного слона», тоже сильно к нему привязалась.
А уж как Чижик любил своих хозяев! Уйдёт мама на завод, а Галя в школу — собака ляжет у порога и ждёт, пока они не вернутся. К самому вкусному блюду в своей миске не прикоснётся. На что сахар обожает — и тот не возьмёт. Уронит тяжёлую голову на лапы и только изредка протяжно вздыхает: «Э-эх!»
Зато, когда хозяйки возвращались, Чижик прямо с ума сходил от радости. Прыгал так, что пол ходуном ходил. Пытался лизнуть Галю в лицо шершавым тёплым языком. Галиной маме сам, без всякого приказания, притаскивал домашние тапочки. А иногда вставал на задние лапы, а передние ставил на плечи хозяев, отчего они сразу садились на пол.
Когда Чижику исполнилось полтора года, Галя повела его учиться в школу служебных собак.
Каждое воскресное утро владельцы собак со своими питомцами выстраивались в длинный ряд на пустыре, где помещалась школа. Тут были курносые боксёры, рыжие, упрямые. Драчливые, жёлтые, с чёрными сёдлами на спинах, жесткошёрстные эрдельтерьеры. Всегда серьёзные овчарки и всегда весёлые, маленькие, кудрявые пудели.
И хозяева у них были непохожие. Рядом с семиклассницей Галей стоял седобородый профессор с белым пуделем. За ним, едва удерживая всё время куда-то рвущегося блестящего доберман-пинчера, молодая актриса, которую Галя несколько раз видела в кино.
