Хроники Матери-Хины | страница 3
— А зачем вам это? — непочтительно ткнул Экки пальцем в пустую катушку, которую Каури прицепил среди прочего. И ойкнул, когда пятнистый хлопнул его по руке:
— Не трожь! Зачем невидимая леска нужна? Невидимую рыбу ловить, ясен день!
Врата ангара отворились, и Каури выкатил наружу своё «каноэ» — узкий, остроносый корпус на мощных колёсах и с тонкой мачтой, опутанной растяжками. Экки вышел следом. Перед ними до горизонта раскинулось под чёрным небом море: бескрайняя светло-серая равнина, перечёркнутая чёрными тенями.
— Залезай, Экки, и держись крепче! — Каури сам взошёл на «палубу». Экки взобрался следом, чувствуя недоверие. Чудак Каури: кто ходит в море под парусом? Под парусами плавают летучие корабли, на которых небесные гости путешествуют сквозь чёрную бездну, — а по тверди Матери-Хины ездят на гусеничных катамаранах-краулерах либо же на поездах-маглейви, которые несутся по рельсам через безвоздушные пустыни меж морями. В крайнем случае летают на парящих каноэ — но ездить под парусом?..
Далёкий горизонт полыхнул белым. Завершилась ночь, и над Хиной всходило солнце. Каури дёрнул за рычаг, и на мачте затрепетали, распускаясь, серебристые паруса — солнечные паруса, ловящие свет, под какими ходят межпланетные корабли.
Расхохотавшись, Каури толкнул ногой тормозной стопор — и колёсный парусник-буер сперва медленно, а потом всё быстрее покатил, набирая скорость, по равнине Моря Спокойствия.
Деревня располагалась у подножия горной гряды: несколько купольных хижин и башня белковой фермы в окружении кислородных полей. Ма’Пуана, мать Экки, уже высушившая слёзы и успокоившаяся, радушно встретила Каури и пригласила в дом (не преминув при этом дать затрещину сбежавшему без спроса сыну).
— Муж-то где? — поинтересовался Каури, сев за стол в маленькой кухоньке. Стену украшали святые образа Лоно и Хаумиа-Тикетике, покровителей растений и сельского хозяйства; перед ними тлели курильницы. Из-за занавесок в дверном проходе испуганно посверкивали глазёнками дочери хозяйки.
— Уехал на ярмарку, на поезде, — вздохнула Ма’Пуана, налив гостю в пластиковую чашку кавы, напитка из корней пьянь-перца. — В Залив Славы. Хотел там какие-то семена редкие взять. Раньше, чем к вечеру, не вернётся…
Что по Старому Времени, времени Утерянной Земли, означало «через две недели».
Почтив хозяйку обедом, Каури вышел наружу. Экки ждал у ограды кислородного поля: земля за ней была усеяна луковичными образованиями оксиплодов, которые то и дело пульсировали, все разом открывая отверстия дыхалец. Пожирая корнями реголит, древние генноинженерные растения медленно, но неустанно насыщали кислородом атмосферу.
