– Как подло, – пробормотала я.
– Что?
Я посмотрела ему прямо в глаза:
– Подло говорить такое, пока я не могу подойти и обнять тебя или хотя бы просто поблагодарить не через экран.
– Тебе и не нужно, – мягко возразил он. – Я и так все вижу: не зная, что сказать, ты прикусываешь губу. Твои щеки розовеют, и ты пытаешься спрятать лицо за волосами, лишь бы я не заметил, какая счастливая улыбка у тебя на губах. – На мгновение он умолк. – Я вижу тебя, Элла. Всегда.
Мое сердце билось ровно. И вместе с тем настолько сильно. Мне казалось, оно сейчас выскочит из груди. И дело не в страхе или нервах, а совсем в другом чувстве. Том самом, из-за которого у меня перехватывало дыхание и все внутри замирало. Чжэ Ён замечал меня, даже когда я ощущала себя невидимкой и боялась вот-вот исчезнуть. Даже когда меня сводили с ума беспокойство за него и страх за Мэл.
Я смотрела Чжэ Ёну в глаза и понимала: нам придется нелегко, может, даже труднее, чем было. Между нами не все гладко, и вместе с тем по-своему только для нас двоих идеально. И мне так хотелось верить, что этого хватит и вместе мы все преодолеем.
Только собираясь следующим утром в университет, я, наконец, перестала сходить с ума из-за травмы Мэл. Успокоиться оказалось невероятно трудно, но разговоры с ней, Эрин и Чжэ Ёном все же помогли.
Поверх платья с коротким рукавом я натянула тонкий свитерок, волосы собрала в высокий хвост. К моему удивлению, когда я вышла на кухню, чтобы приготовить завтрак, Мэл все еще была у себя в комнате. Я сделала тосты с арахисовым маслом, сверху выложила ломтиками нарезанный банан. Спустя несколько минут ко мне присоединилась Лив. На голове не прическа, а взрыв на макаронной фабрике. Я фыркнула в чашку с чаем. Сестренка немного походила на пуделя. Милашку-пуделя, который проспал и теперь ураганом носился по кухне.
– Ненавижу! Почему уроки обязательно начинаются в такую рань, если все знают, что ни один школьник раньше десяти утра голову не включает? – бурчала она, закидывая в рюкзак яблоко, маленькую коробочку апельсинового сока и несколько шоколадных батончиков с орехами, отыскавшимися в дальнем углу шкафа.
– Подозреваю, ваши учителя по утрам размышляют о том же, – усмехнулась я, продолжая жевать свой тост.
Лив резко дернула «молнию» на рюкзаке.
– Но в отличие от нас они по своей воле ходят в школу. Еще и деньги за это получают!
– С каких пор ты стала капиталистом?
– Я всего лишь хочу достойную оплату за свой тяжкий труд!
