Асса и другие произведения этого автора. Книга 1. Начало. То да сё… | страница 61
Выкупались. Вернулись. Легли на какие-то тряпки. Как ни странно, даже позагорали под нежарким осенним солнцем. Меня вдруг стала распирать страшная гордость: я с этой женщиной, вдвоем, на пустом пляже… Вдруг представил себе: а что, если бы она была в плаще и полы плаща плавали по воде (эта картинка мучила меня до тех пор, пока я наконец не снял «Спасателя»), Потом мы пополоскали ноги в пресной серой воде залива, надели сандалии и пошли через лес к станции.
По дороге домой купили бутылку вермута, плавленые сырки. А когда дома допили вермут, доели сырки, я стряхнул у себя с груди крошки, тут мне уже было ясно: все, я погиб. Вырваться из плена этой волшебной женщины не смогу никогда…
Во ВГИКе я толком не снял ни одной работы, и только потому, что все, что не было связано с Катей, не интересовало меня напрочь. Четыре года я совершенно завороженно репетировал «Иванова». На третьем курсе мы поженились и прожили вместе довольно долго. Эти годы вспоминаю с огромной нежностью и благодарностью, при том что брак с Катей был для меня очень тяжелым, и физически, и нравственно, испытанием.
Сама по себе женитьба произошла довольно забавно. Эдик Володарский, с которым мы дружили, частенько выпивали, вдруг, курсе на третьем, стал одержим странным бзиком — жениться. Он делал предложение разным вгиковкам. С одной из них у него начался длительный роман, все шло к свадьбе, и для этого случая он купил будущей жене подвенечное платье, но в последний момент все расстроилось. Эдик положил платье в портфель и с портфелем ходил по ВГИКу. Встретив какую-нибудь студентку, он первым делом прикидывал, подойдет или не подойдет ей платье. Если казалось, что подойдет, делал предложение.
Катя Васильева
В числе других кандидатур оказалась и Катя. Допускаю, что тут дело было не только в платье — к Кате он вполне всерьез относился и, наверное, любил, но побудительным толчком ко всему дальнейшему послужило именно платье.
Эдик, конечно, был замечательный человек, открытая душа, драчун и вообще славный. Но он-то знал, как я отношусь к Кате. Товарищ, одним словом… После того как мы три года пропили вместе, он заявился к Кате домой и сказал:
— Кать, выходи за меня!
— Эдик, ты что, сбрендил, что ли? Что ты мелешь?
— Да нет, я серьезно. Мы, Катюха, так жить будем!
— Отстань, хватит глупостей!
— Тогда выходи за Сережку. Сережка, я чувствую, в тебя влюблен. Пошла бы за него замуж?
Катя подумала и сказала:
— Пошла бы, пожалуй.
