— Руку на кран! — мой крик заставил вздрогнуть троих в проходе.
Гром повернулся к ним:
— Это он кому?
— Я же говорил, он странный, — выдал пеликан, — Выход искал из толчка.
А у меня как раз получилось, хоть это и стоило усилий. Я положил руку на барашек, открыл горячую, а потом ладонью обхватил раскалённый кран. Крепко сжал…
Комната вспыхнула, словно свет резко прибавили — я даже почувствовал, как зрачки расширились.
— М-м-м! — моё мычание заставило даже крепыша отшагнуть, а троица на выходе вообще отпрыгнула в коридор.
Боль оказала нужное действие, и я сразу опустился, взял плитку. Чуть больше уверенности — седой хозяин моего тела уже знал, на что я способен с ней.
— Что, магии нет, научился метанию? — Гром с недоброй улыбкой кивнул, — Уважаю, это классненько.
Я не ответил, на всякий случай держась рядом с краном.
Магии, говорит, нет? Ещё слово в копилочку сомнений.
Кстати, а как там моя псионика? Да, без импланта поток уже не совсем чистый — в наше время хрен найдёшь человека, согласного сидеть по пятьсот лет в медитации, разгоняя поток энергии до нужного уровня.
Я снова попробовал заглянуть в себя, но тут Гром шагнул ко мне, держа руки в боксёрской стойке. Он переступил через хрюкающего каштана, но сделал это слишком вальяжно…
Когда он резко рванул вперёд, выкидывая кулак, я был готов.
Правда, реакция у моего тела была никудышной — я чуть все жилы не порвал, уходя в сторону, но мощное предплечье всё равно прижгло ухо. Зато мой плиточный нож пошёл в ребро крепышу.
Нет, тот локтем сбил мою руку вниз, чуть не сломал. Но плитку я не выронил, рванул за собой.
Хря-я-ясь…
Белоснежная рубашка здоровяка перестал быть девственно целой. Моё оружие всё-таки нанесло урон — ребристый кусок зацепил нежную белую ткань, да так и протянул за собой, оставив разрыв на животе.
Пара пуговок упала на пол, едва слышно зазвенев.
— Ну, чушка, — крепыш ошарашенно поднял руки, глядя на рваную рубаху, — Я тебя…
Договорить я не дал. Быстро оттолкнувшись, аж икра заныла, я ударил его в подбородок тыльной стороной ладони. В кулаках не был уверен, ещё сломаю — я же совсем дрищ.
Гром всё-таки не ожидал, отшатнулся, уперевшись в раковину, хотя мой удар был ему как слону дробина. Я уже собирался воткнуть кусок ему в живот, но тот выкинул ногу, и тут мне пришлось уворачиваться — у него одна нога, как две моих.
«Какой неуклюжий дрищ», — подумал я, когда тяжёлый ботинок всё же скользнул мне по ребру, и меня отбросило в сторону.
