Заседания Тайного совета теперь более походили на стычки двух враждующих группировок. Образовались две партии, во главе одной стоял лорд Уильям Сесил со своим сыном Робертом, второй — граф Эссекс. Уильям и Роберт считали, что фаворит вместе с группой своих приспешников начинает приобретать слишком большое влияние и становится опасным. Ирландский кризис лишь обострил противоречия в Тайном совете. По двум кардинальным проблемам — что делать с восставшими и кого послать туда — единого мнения достичь не удавалось. В конце концов, все было сведено к назначению лорда-наместника. Граф Эссекс, с характерной для него нерешительностью, не спешил с выдвижением своих кандидатур, но яростно оспаривал предложения противной стороны. Престарелый Сесил, трясясь от негодования, сослался на изречение в пятьдесят пятом псалме: «Кровожадные и лживые люди не проживут и половины своих дней». Выведенная из себя Елизавета вгорячах накричала на Эссекса. Оскорбленный фаворит пожал плечами и — неслыханный доселе по дерзости поступок! — повернулся спиной к королеве Англии. Та отреагировала моментально: подняла руку и надрала ему ухо.
— Идите к черту! — вырвалось у нее.
Рука Эссекса непроизвольно ухватилась за эфес шпаги — такой жест приравнивался к покушению на жизнь монарха, преступлению, каравшемуся смертной казнью. К нему подошел адмирал Говард, сделал внушение, и Эссекс убрал руку. Елизавета хранила молчание. Вместо того чтобы нижайше просить прощения за свой неразумный поступок, провинившийся вскипел и заявил, что не стерпел бы такого оскорбления даже от покойного короля Генриха VIII. Произнеся эти слова, он покинул помещение и уехал в свое поместье. Лорд Сесил и его сын вновь завели речь о том, что Эссекс становится опасен и нельзя облекать его большой властью.
Со временем фаворит осознал, что успешные действия в Ирландии помогли бы ему помириться с королевой, и предложил себя в качестве лорда-наместника. Эссексу дали в подчинение самые крупные экспедиционные силы, которые доселе снаряжались в Англии — 16 тысяч человек и 1500 лошадей. Они выдвинулись в поход в конце марта 1599 года. Когда Эссекс ехал во главе своего войска по улицам Лондона, толпа приветствовала командующего как героя, но враги при дворе скептически оценивали его шансы на успех — Ирландия была крепким орешком, на котором обломали себе зубы некоторые слишком самонадеянные вояки.
Граф Эссекс обещал Тайному совету уже в Ольстере вступить в бой с лордом Тайроном и пленить его, что явно подорвало бы дух бунтовщиков. Но в действительности он под каким-то предлогом повернул на юг и в течение весны провел ряд незначительных схваток, растратив свои боеприпасы и рассеяв силы по гарнизонам. Тем не менее командующий счел нужным возвести некоторых отличившихся офицеров в рыцари — исключительная прерогатива монарха. Он прибегал к этому для обеспечения верности своих офицеров столь часто, что к концу его пребывания в Ирландии более половины английских рыцарей принадлежали к числу участников ирландского похода. Узнав об этой вольности фаворита, Елизавета вскипела от негодования. Ирландские мятежники ядовито шутили, что главнокомандующий обнажает меч только для того, чтобы произвести офицера в рыцари.
