- Тс! Смирно! Не буду! - шепотом заговорил струсивший регент. Виноват! Оскорбил! Виноват!..
Дьячок стал сбираться домой.
- Василь Иваныч! Куда ж ты? Да ты слушай, душа! - регент отвел его в угол.
- Что слушать? Слушать-то нечего.
- Пойми! За другим пошлю. Сейчас мальчик живым манером сбегает. Тайно, понимаешь? Тайно. Беспокойства никакого. На свои. Вот они брат. - Регент вынул из жилетного кармана рублевую бумажку. - Ты только слушайся меня! Мы, брат, на законном основании... Понял?
Дьячок кивнул головой и положил картуз. Регент ударил его по плечу и плутовски подморгнул.
- Петя! - шептал он в передней, расталкивая заснувшего дисканта. Петя, стремись! Во мгновение ока. Понял? В Капернаум 6. Действуй!
Через пять минут регент уже наливал дьячку шестую, и тут только вспомнил о басах и тенорах, потому что они, потеряв терпение, стали попрашиваться домой, не имея более сил выносить такого зрелища.
- Подходите! Подходите! Что вы боитесь? - говорил регент, все еще стараясь не уронить себя в глазах подчиненных. Певчие встрепенулись и один за другим стали подходить к столу. Кустодиев взял рюмку, посмотрел, посмотрел в нее на свет и вдруг, точно вспомнив что-то, разом опрокинул ее себе в рот и закусывать не стал.
- Павел Иванович! А Вы-то что же?
Павел Иванович скромно отказался.
- Отчего ж так?
- Да уж нет-с, Иван Степаныч.
- Полноте! Что вы?
- И-нет, ей-богу-с.
- Ну вот!
- Нет, уж увольте-с. Я зарок дал.
- Давно ли?
- Да уж вот другой месяц.
- Ну, как знаете.
Павел Иванович покраснел и сел на место; остальные певчие стали над ним глумиться. Один из теноров тоже не употреблял, но по другой причине, которую он объяснил регенту на ухо, отведя его в сторону. Регент между тем разошелся и уже не обращал никакого внимания на то, что из спальни слышалось довольно явственно приближение домашней бури. И когда второй полуштоф был раздавлен * , певчие уже свободно ходили по зале и начали так громко разговаривать, что разговор этот сильно походил на брань. В комнате становилось душно; свеча
__________
* Техническое выражение (примеч. В.А. Слепцова).
ча нагорела, дым от дьячковой сигары ел глаза. Регент, придерживая дьячка за сюртучную пуговицу, ни к селу ни к городу пояснял ему в десятый раз, что жена его ангел и что не будь ее, он бы совсем погиб. Потом разговор необыкновенно быстро свернули опять на пение, причем дьячок уже стал утверждать, что cis-dur и же-моль в сущности одно и то же *, что вся штука в воздыхании, и наконец положительно доказал, что всех этих композиторов давно пора бы гнать по шеям. Несмотря на это, регент еще сходил в переднюю, опять растолкал Петьку и послал его за третьим полуштофом.
