— Дашка сказала, они гадали на зеркалах, она увидела там что-то, напугалась, и потом Сонька будто бы уже стала не Сонькой.
Она оглянулась и бросила взгляд в подернувшуюся дымкой темноту коридора.
— Похоже на бред, — Ромка почувствовал что-то за спиной и тоже оглянулся. — Слушай, раз ты все равно не знаешь толком, что ты ищешь, пойдем отсюда, а? Ты посмотрела, запомнила, подумаешь об этом на досуге, придумаешь — вернемся. Зайти, как видишь, не проблема…
— Ты видишь то же, что и я? — вместо ответа спросила она.
Ромка молчал. Напряженная складка на лбу говорила за него. Они уставились на бесконечную череду черных провалов вместо комнат и дверей, обшарпанные стены, безвольные лохмотья обоев, которые трепал сквозняк. Чижов вытянул шею, вглядываясь:
— Что за… — он сделал шаг вперед.
Лерка дотронулась до его руки, втягивая назад, в спальню. Вокруг не осталось и следа от некогда уютной обстановки, все пропитали следы заброшенности и уныния: истлевшее покрывало неопределенного, серо-бурого цвета свисало с покосившегося ложа, потемневшая, в набухших оспинах, краска на стенах, изъеденный временем и сыростью паркет.
— Ого, — прохрипел Ромка.
Лера заметила движение слева. Там, где взгляд упирался в потрескавшуюся раму старинного зеркала, показалась убегающая за горизонт дорога, одинокие деревья, забывшие о свете и тепле, промозглое небо, гнавшее вдаль рваные облака.
Из отражения на них смотрели два подростка: девушка с длинными растрепавшимися волосами, в потертых джинсах и невзрачной футболке, рядом с ней — черноволосый парень, высокий, с ясным и настороженным взглядом. Двойники Лерки и Романа, их собственные отражения. Воздух вокруг наэлектризовался.
Неясный шелест заставил вздрогнуть.
Осколки вокруг ожили. Поднявшись над полом, они колыхались, словно шуга на весенней реке, зловеще вибрировали.
— Беги, — прошептало им Леркино отражение.
Ромка сделал полшага назад.
Шуга под ногами дрогнула и сформировалась в огромную ледяную руку. Костлявые пальцы с остро заточенными когтями шарили в пустоте, неуклонно приближаясь к людям.
Настоящая Лера испуганно ахнула, подтолкнула Ромку в коридор, туда, где в реальности должен быть выход:
— Беги!
Словно услышав ее крик, среагировав на живую плоть, осколки взмыли к потрескавшемуся потолку и ринулись наперерез. Серебристая волна окутала их с головой, впиваясь в оголенные шеи, царапая руки, лица, засыпая колкой пылью глаза.
— БЕГИ!!! — Леркин голос звенел.
