— Я не хочу быть здесь. Он, — она кивнула на Абаса, всё ещё державшего каменную лапищу на её плече, — сказал, что может так устроить, что вернусь домой…
— Отсюда нельзя вернуться, нет такого способа, ты же знаешь, — простонала Соня.
Дашка посмотрела на нее с вызовом:
— Нет, не знаю, а ты?! Ты с чего взяла, что нужно смириться?! Я не должна была умирать…
— А она? — голос Сони дрожал. — Она должна умереть? То что случилось с нами — случайность, несчастный случай, жуткое совпадение, Даша, наша же с тобой неосторожность! А Лерку-то ты убиваешь! Осознанно, — она постаралась вложить в голос весь дар убеждения. — Даха, остановись, ты же не убийца!!!
Синицына сникла, снова пожала плечами:
— Это уже не важно. Мне, правда, жаль.
Мары вокруг оживились, словно почувствовали сигнал. Их движения стали более резкими, выпады — наглыми. Они играли. И ждали команды.
Какой?
— Что ты хочешь от меня? — бросила Лерка демону. — Ты сказал: врата будут закрыты. Врата — это ведь я сама, верно?
Тот оголил уродливые кривые зубы, рог уперся в костлявую чешуйчатую грудь.
— Врата сегодня будут закрыты, — удовлетворенно повторил Абас и плотоядно улыбнулся.
— Он не посмеет, — прошипела Соня, но в голосе её чувствовалось всё меньше уверенности.
Абас снова расхохотался: дым, из которого состояло его тело, вздымался, источая едкий серный запах.
— Я выполнила договор, отпусти меня, — проговорила Дашка, отводя взгляд от подруг.
Облако на груди Абаса распахнулось, каменная лапа протянула Синицыной короткий меч, с тёмной, покрытой мелкой черной зернью, сталью и тяжелой рукоятью.
Софья в ужасе ахнула:
— Дашка, не бери, не смей. Он же врёт, все, ему верить нель…
— Молча-ать, — зарычал демон, не дав ей договорить, серо-бурый туман кольцом перехватил ее горло. Афанасьева беспомощно захрипела.
— Не надо, пожалуйста, — плакала Лерка, бросаясь к подруге, но ослабить сумрачную удавку не получалось, пальцы царапали кожу, сизый туман рассыпался от ее прикосновений и тут же формировался вновь, все туже затягивая петлю. Соня стала бессильно оседать. — Отпусти её!!
Демон коротко и презрительно хохотнул, но позволил сумраку рассеяться.
Дашка уже стояла у мерцающего полога, того самого, несколько минут назад пропустившего Лерку. Равнодушно посмотрела на сгорбившуюся на полу Соню, приготовилась, занесла меч над головой, готовая разорвать пелену. Тень Гришки с той стороны метнулась в сторону.
— Дашка, не смей, — из последних сил, превозмогая боль и кашель, хрипела Сонька.
