Fear is only in our minds
Taking over all the time
Fear is only in our minds
But its taking over all the time.[9]
Страх живет в твоей лишь голове,
Отнимая половину жизни,
Страх живет в твоей лишь голове,
Но крадет другую половину жизни.[10]
Решение пришло быстро. Так могут они приходить лишь в момент отчаяния, когда ты загнан в угол. И когда понимаешь, что уже нечего терять. Дарованное Всевышним чувство самосохранения притупляется, заменяясь звериным чутьём, которое мгновения растягивает до минут.
Лерке не было страшно.
Подгоняемая острой необходимостью выхода накатившей решительности, она искала место, через которое можно совершить переход во владения Волота.
Малолюдное.
Лучше — забытое и заброшенное, куда точно никто кроме дворовых кошек в этот час не заглядывает.
Взгляд упал на обнесенное серым дощатым забором здание жилого дома. Облупленная бирюзовая краска, стены в лохмотьях штукатурки стыдливо хмурились покосившимися карнизами, пустые глазницы пялились на прохожих отчуждённо и печально. Его предали, забыли. Его приговорили к казни, но дали отсрочку до весны.
Девушка подошла к зданию, подняла голову: из верхнего углового окна за ней наблюдали.
Отодвинув слабо закрепленную плаху, наклонившись почти вдвое, она боком пробралась на территорию. Указательный палец зацепился за плохо оструганные доски.
— Блин, — коротко ругнулась Лерка, выдергивая из кожи занозу. Из крохотной ранки пульсировала кровь, девушке пришлось прижать её к губам.
Она сделала шаг к дому и уперлась грудью в невидимую стену.
— Привет, — прошептала хозяину. — В гости пустишь?
Воздух как будто стал более разряжен, прозрачная преграда медленно растаяла, пропуская внутрь девушку, и тут же сомкнулась за её спиной: лёгкий морозный узор, словно дыхание шедшего за ней существа, повис в воздухе. Этого оказалось достаточно, чтобы понять: кто бы не находился сейчас в доме — он ей друг.
Она смело ступила на покосившееся крыльцо, отчетливо улавливая ярость оставшегося за невидимой оградой существа.
«Не оглядывайся», — приказала себе.
В сказках, которые ей читала мама в детстве, так всегда было — выбрав дорогу, не оглядывайся. Слышишь, зовут тебя в неурочный час — не отзывайся. Не смотри в глаза неведомому, доколе не нашел на него управу, а найдя — не отводи взгляд.
Зайдя внутрь, она почувствовала, как сомкнулась, сжалась преграда за ее спиной. Шаги отдавались гулким эхо.
Прогнившие полы жалобно скрипели под ногами. Пахло запустением, старостью и… травами.
