— И так будет со всяким, кто попробует обокрасть нашу лавку! Что, сучка, теперь не больно-то побегаешь?! Ах-ха-ха…
До него было всего десять шагов. Метров семь, не больше. Чтобы прбежать их мне понадобилось секунда, а может и меньше. Кинжал был у меня уже в руке, и хохот этой твари оборвался на верху вдоха. Мужчина выпучил глаза, глядя на то, как мой кинжал вспарывает его брюшину, и вдруг глухо, будто про себя и для себя, тихо сказал:
— Зачем снял кольчугу…жарко было!
Я распорол его от печени и до левого подреберья, наискосок, а потом еще и поперек, чтобы уж наверняка, чтобы никакой кудесник не воскресил. Быстро, практически мгновенно — так, как рисовал свой знак персонаж Зорро из старых глупых фильмов. Мужчина даже боли-то наверное еще не почувствовал — так, будто кольнуло что-то в животе, как спазм, как будто воткнулось жало осы. Но только шансов у него теперь уже не было никаких.
Странно, но первой поняла то, что произошло — его тучная сожительница. Или кем она там была — жена? Завопила дико, яростно, как раненая лошадь. И тогда моя рука дернулась — будто сама, будто не зависела от команд мозга, и метательный нож вонзился прямо в глотку этой мегере.
Бабища заклекотала, захлебываясь кровью, хватаясь за горло, а потом потеряла сознание и рухнула лицом прямо в свою кормилицу-жаровню, свесив по бокам окорокообразные руки и дергаясь в последних судорогах умирающего тела. Да так и осталась лежать в угольях, будто огромная, одетая в человеческую одежду туша свиньи.
Все произошло очень быстро, настолько быстро, что на улице, на которой в этот раз было на удивление мало народа — так почти ничего и не поняли. Люди останавливались в поисках источника звука (вопила бабища очень даже яростно), поворачивались, как в замедленной съемке, а я уже бежал к девчонке, на которую вот-вот сейчас наедет колесом здоровенная фура, груженая мешками с зерном и выглядевшая не хуже чем дагестанские грузовики-фуры, славящиеся своих тихим ходом из-за перегруза старых, видавших виды автомобилей.
Подхватив девчонку на руки, я прижал ее к себе, обняв за плечи и за бедра ниже ягодиц, и побежал, побежал как можно быстрее, чтобы покинуть место происшествия до того, как на меня натравят тройку шагавших метрах в двухстах отсюда стражников, сверкающих на солнце полированными шлемами и наконечниками копий. Девчонка сейчас была под защитой моего амулета иллюзий — пока находилась возле моего тела, но я боялся что она в панике начнет отбиваться, отталкиваться от меня руками, и тогда все может случиться очень и очень плохо. Только представить — идет некая женщина, ничего такого особенного из себя не представляя, и вдруг буквально из нее, как из тумана или облака дыма высовываются то голова, то человеческие руки! Это ведь самое настоящее колдовство! А может даже и черное колдовство. А что надо делать с черными колдунами?! Правильно! Жечь на огне. А еще веселее — поджаривать их в огромном котле, на четверть наполненным растительным маслом. Эти мерзкие чернокнижники тогда так весело вопят и подпрыгивают! Смеху-то — будет о чем рассказывать своим друзьям!
