Подорожный страж - Андрей Юрьевич Лукин

Медовое снадобье тролля усыпило Стёпку лучше любого снотворного, быстро и надолго. Ему даже дома, в тёплой и удобной постели не всегда удавалось так хорошо выспаться. Колёса скрипели, повозка подпрыгивала на ухабах и колдобинах, солнце светило в упор, тени бежали по лицу… Стёпке это не мешало. Он спал глубоким, спокойным сном и ему ничего не снилось.

…Когда он открыл глаза, повозка уже стояла на месте. Вокруг было по-вечернему темно. Высоко над головой в фиолетовом небе робко перемигивались первые звёзды. Стёпка не сразу вспомнил, где он, что с ним и почему он лежит не на диване в своей комнате, а в совершенно чужом месте, на каких-то жёстких досках, на колючем сене, в одежде и обуви, укрытый тяжёлой шкурой с не очень приятным запахом… Ах да! Это же повозка пасечника! Это же всё на самом деле с ним приключилось, это был не сон! У него даже мурашки по спине побежали: ЭТО БЫЛ НЕ СОН!!! Он взаправду едет с гоблином в троллевой повозке выручать Ванеса из лап жестоких элль-фингов!

Вокруг угадывались тёмные громады высоченных елей. Пахло лесом и дымком от костра. Смакла забавно сопел, уткнувшись носом в свой мешок. Где-то совсем рядом кто-то негромко переговаривался, стреляли в костре сучья, мирно фыркали лошади. Было очень тепло и очень спокойно.

Стёпка долго лежал, глядя на звёзды и прислушиваясь к убаюкивающему шёпоту леса. Вставать ему не хотелось. Хорошо было валяться на душистом сене, вдыхать полной грудью свежий лесной воздух, ни о чём не думать и ни о чём не беспокоиться.

Над ним чуть заметно дрогнула еловая лапа, на лицо посыпались сухие иголки. Стёпка смахнул их, напряг зрение… Какой-то некрупный зверёк размером едва ли больше белки смотрел на него сверху, притаившись в густой хвое. В его зелёных глазах мерцали отблески костра. Несколько долгих секунд они смотрели друг на друга, затем зверёк прикрыл глаза и беззвучно растворился во тьме, ушмыгнув наверх по стволу. Стёпка мог бы на что угодно поспорить, что разглядел на нём подпоясанный верёвкой кафтанчик и широкие шаровары. Так что не зверёк то был, а неведомый лесной житель. Леший, может быть, или кикимОр какой-нибудь.

Сухо хрустнула ветка под тяжёлым сапогом, и над Стёпкой склонилась огненно-рыжая голова пасечника.

— Разбудили мы тебя? — прогудел тролль. — Не подымайся, лежи, лежи. Поспешать теперь некуда. На вот, глотни ещё чуток, не помешает, поди, — он поднёс к лицу знакомую флягу.