Искушение | страница 55



Расплатилась с таксистом, но не успела сделать и пяти шагов — вот тебе еще одна счастливая встреча. Да какая! Сергей Боровков собственной персоной. Вышел из-за дерева, руки в карманах, взъерошенный, аки тать ночной. Вера Андреевна охнула тихонько, голова предательски закружилась. Проклятый преследователь! Ну конечно, она чувствовала себя так беззаботно, потому что начала его забывать. Именно поэтому. Все эти месяцы, ночью и днем, он нагло являлся в ее воображении и производил неслыханные опустошения. После нафантазированных свиданий с ним она чувствовала себя точно вывалянной в грязи. То, что с ней творится, похоже на наваждение. Неужто она так беспомощно устроена, что каждый сопляк, протянувший к ней руку с вожделением, уже тем самым обретает над ней некую власть? Не иначе как у нее душа распутницы. Она пропащий человек — и вот виновник ее краха, вот он перед ней, неприкаянный юный хам, возжелавший ее слопать. Ничего, сейчас она ему покажет, сейчас она раз и навсегда отобьет у него охоту к преследованию, если раньше не сумела этого сделать. Пусть только откроет свой поганый рот.

— Ты мне необходима, Вера, и я тебе необходим, — сказал Боровков, не поздоровавшись, беря ее за руку. — Ты просто еще этого не осознаешь, а я уже осознал. Я тебя опередил на этой стометровке.

Она что-то простонала сквозь зубы, рванула руку, ринулась к подъезду. Он за ней.

— Я так долго не приходил, потому что чертовски был занят, — сообщил Боровков, шагая сбоку. — Ты не обижайся. Теперь мы будем видеться часто. Я могу даже к тебе насовсем переехать, если не возражаешь?

Дикие слова, несусветная реальность. Или все-таки это сон? Надо спросить у него.

— Скажи, Сергей, ты мне не грезишься? Ты в самом деле существуешь?

Боровков засмеялся как-то покровительственно.

— У меня тоже так бывает. Видишь, как мы похожи. Я иногда утром проснусь или ночью и не могу сообразить, где я и кто такой. Но я тебе не снюсь, не сомневайся.

— Но если ты не снишься, то зачем ты пришел?

— Повидаться, — солидно ответил Боровков, чувствуя себя на седьмом небе оттого, что она с ним спокойно разговаривает. — Я тут закончил небольшую повестушку, отнес в редакцию. Скоро буду знаменитым. Ты рада?

Подошли к подъезду. Боровков осторожно тронул ее плечо, слегка повернул к себе.

— Тебя кто-то обидел, Вера?! Ты от меня не скрывай.

— Почему ты решил?

— У тебя лицо сумеречное.

— Нет, никто меня не обидел. Меня некому обижать.

— Ну и прекрасно. — Боровков радостно потер руки. — Тогда я пойду, пожалуй? Я ведь на минутку забежал.