Это было тяжелое время для новых репатриантов. Они жили в нищете и скученности — до 50 человек в одной палатке — на ничтожное месячное пособие. Их "жилища” протекали зимой и невыносимо раскалялись летом. Они были вырваны из своего привычного социального окружения, дети предоставлены сами себе. Смешение выходцев из Европы, Азии и Северной Африки, многие из которых теснились в одной палатке, было мучительным переживанием. В лагерях царила атмосфера морального разложения. К 1952 г. около 40 тысяч новых репатриантов, измученных и отчаявшихся, отказались от попыток начать новую жизнь в еврейском государстве. С помощью родственников за границей они уехали в Европу, Северную или Южную Америку или в страны Британского содружества. Немногие из них впоследствии вернулись.
Еще до этого израильское правительство и Еврейское агентство поняли, что психологический аспект проблемы абсорбции важен не меньше ее экономического аспекта. Вынужденное безделие столь же разрушительно, как и нищета. Могут пройти годы, прежде чем в стране создадутся более благоприятные условия и появится возможность полной занятости населения. Пока же следует позаботиться о том, чтобы иммигранты не слонялись бесцельно и могли сами себя прокормить. Осенью 1950 г. глава поселенческого отдела Сохнута Леви Эшкол пришел к выводу, что лагеря надо строить вблизи промышленных центров и сельских поселений. Теперь, когда бывшие солдаты уже устроены, возникший дизба-ланс может быть исправлен строительством поселков-спутников на окраинах крупных городов, где иммигранты смогут найти работу хотя бы на несколько часов в день. Эту идею стоило проверить.
Первые такие такие временные поселки — маабарот — располагались возле Тель-Авива. Жизнь здесь была не менее сурова, чем в палаточных лагерях. Бараки строились из дешевых материалов, и поэтому зимние дожди их затопляли, а летом они раскалялись на солнце; лишенные элементарных удобств, эти трущобы были сравнимы лишь с самыми бедными еврейскими кварталами в Иране или Йемене. И все же даже небольшие различия между этими поселками и палаточными лагерями имели принципиальное значение. Здесь можно было найти работу хотя бы на полдня. Вместо еды и одежды каждая семья получала денежное пособие от Еврейского агентства. Жители маабарот сами покупали себе провизию и сами готовили еду на примусах. Несмотря на все лишения, репатрианты, по крайней мере, получили возможность уединения и большую независимость. Для тех, кто жил в полной бездеятельности в палаточных лагерях, маабарот стали ощутимым шагом вперед.
