— Я припоминаю твои высказывания при поступлении в техникум. Тогда ты говорил, что считаешь себя неучем, проскитавшимся три года по лесам и болотам. Нет, сынок, для тебя это был своеобразный институт. Ты уже тогда всерьез задумывался о предназначении человека на земле. Не зря, видно, тебя хвалили. Не сомневаюсь, что был ты настоящим бойцом и, как теперь убедился, человеком доброй души. Вот только молод еще и не знаешь, что стоит родителям вырастить сына, а потом вдруг потерять его. Но ты это понял доброй душой своей. Мой сын тоже погиб в бою, мне его орден Отечественной войны прислали.
— Неужели немцы на фронте не понимают, что их песенка спета? — спросил Роман.
— Когда они рвались на восток, то все на своем пути разрушали, а мы вслед за фронтом восстанавливаем, строим. Гитлеровское командование знает об этом и всячески старается скрыть эти факты от своих солдат.
— А какие же выводы делают немцы из того, что мы строим?
— Строить, созидать могут только победители, потому что советские люди уверены — наши города и села отвоеваны нами навсегда. Бери, Зимин, свою взрывчатку, ребята уже заканчивают латать окно, и пойдем к коробке, которую нам выделил исполком для заготовки кирпича.
— Вот это дело, а то, признаться, надоело один только немецкие взрывы слышать, — рассмеялся Роман и побежал в подвал.
Вскоре он вернулся оттуда с вещевым мешком, где лежал припасенный им тол. На занятия Роман ходил в солдатской форме и теперь напоминал солдата, готового к выполнению боевого приказа.
К стене, предназначенной для взрыва, Данила Гаврилович и Роман пришли первыми. А за ними привел свою роту Федор, командиром которой его назначили одновременно с назначением Романа комсоргом техникума и командиром батальона.
— Мешает нам немного вот этот дом, — показал Роман на многоэтажное жилое здание.
— Что, боишься, как бы и его не задело? Сколько же у тебя тола? — усмехнулся Федор.
Директор сказал, что не знает подрывного дела и потому ничего посоветовать не может.
— Тола хватит, вот только опасаюсь: мало заложишь, в стене лишь дыру пробьет. Заложишь больше, стекла из окон у соседей повылетают. Ладно, была ни была! Долбите нишу вот здесь, — показал он рукой.
Роман предусмотрел все меры предосторожности на улице. Расставил ребят даже в подъездах соседнего дома. Когда подаст команду, прохожие будут остановлены.
Вскоре Роман попросил Данилу Гавриловича отойти в сторону. Зашипел огнепроводный шнур, и из ниши заклубился сизый дым. Роман перебежал на противоположную сторону улицы и остановился. Он был ближе других к месту взрыва. И вдруг как рванет! Угол стены откололся и, охваченный тучей пыли, рухнул на землю.
