— Я бы так, как она, не смогла. Как бы мне парень ни понравился, я бы никогда к нему первой не подошла.
— А вам этого делать и не надо. Мне кажется, что ко мне она больше не подойдет. Она, видно, не одному вскружила голову.
— Что вы ей такого сказали?
— Ничего особенного, во всяком случае, в любви ей не признавался.
— Я подумала, если признаетесь, об этом завтра все будут знать и посмеиваться над вами. Лиля из Брянска, отец ее в больших чинах ходит. Она в институте лучше всех одевается.
Роман подумал о своих родных, о том, в каком они сейчас положении, о себе — ведь, кроме этой флотской формы да солдатского обмундирования, выданного еще в госпитале, у него ничего нет. Правда, в штабе партизанского движения он получил пальто, но и в нем мыши отгрызли полу. Пальто укоротили, но подшитая из остатков материала пола при ходьбе била по ногам, зло топорщилась, словно подчеркивая, что никакого отношения к этому пальто не имеет. Вот и все его богатство. Как живет Надя, Роман не знал. Догадывался, что неважно, потому что говорила о Лиле с какой-то девичьей завистью. Да и как ее не понять! Ведь та на каждый вечер является в новом платье, а Надя в одном и том же. Зато это голубое, прелестное в своей скромной простоте платье так ей к лицу.
Танцы окончились. Надя с Романом шли по темной, усеянной руинами улице, им казалось, что счастливее их нет никого на свете. Где-то в тишине неожиданно пропел горластый петух. Роман вспомнил о своей деревне, где уже давно не поют петухи, где продолжают рваться фашистские снаряды, где гибнут люди, обрываются сердца с их несбывшимися надеждами, с их жаждой к любви и жизни.
И Роману, и Наде не хочется расставаться, хотя они уже и договорились о предстоящем свидании. Но пора идти по домам. Роман хотел было поцеловать Надю, но она слегка отстранилась, и он, только коснувшись губами ее щеки, тихо прошептал: «До свидания».
Ночью в некоторых местах города фашистские самолеты снова смешали землю со снегом, перемололи кирпич разрушенных домов. Попала бомба и в лагерь немецких военнопленных, который размещался рядом со зданием речного техникума. С одной стороны здания техникума все стекла из окон были выбиты, пришлось забивать их где кусками жести, а где вставлять новые стекла. Роман только приставил лестницу к стене, как вдруг увидел, что с крыши соседнего с техникумом дома прыгнул на тополь, росший за проволочной оградой, немец и быстро полез вверх, к самой вершине.
