— Я и так вам верю, — сказала Надя.
— Вы даже представить себе не можете, как она переживала, — поднявшись на цыпочки, прошептала на ухо Роману Вера.
Надя хоть и слышала все, но сделала вид, что шепот сестры ее вовсе не интересует. Но скрыть счастливой улыбки так и не смогла. Спохватившись, она познакомила Романа с подружками, стоявшими рядом с ними. Только теперь Роман, поняв, что ему поверили, немного успокоился. Оглядев зал, нашел глазами товарищей. Федор уже стоял возле Зои. Роману очень хотелось, чтобы побыстрей заиграла музыка, чтобы хоть во время танца поговорить с Надей. В присутствии посторонних разговор не клеился. Вдруг Роман увидел, что лицо Нади перекосилось, словно от боли. «Что с вами?» — обеспокоенно спросил он. Но Надя смолчала и постаралась стать так, чтобы ее не было видно из-за плеча подруги. Вера подмигнула Роману и показала глазами на двери. Роман посмотрел в ту сторону и увидел того самого лейтенанта, который приходил с Надей к ним в клуб. Однако появление здесь этого блюстителя порядка особого впечатления на Романа не произвело ибо Надя уже рассказала ему об их отношениях.
— Вы испугались? Если не хотите, чтобы вас беспокоили, никто этого сделать и не посмеет.
Надя вышла из-за плеча подруги и стала возле Романа. Наконец громко зашипела пластинка. Роман с Надей первыми закружились в вальсе.
— Знаете, казалось бы, война принесла всем столько страданий, а любовь к музыке у людей все равно осталась. Ее ничем не вытравишь. Помню, немецкие самолеты ночью разбомбили островок среди гиблого, топкого болота, где находился наш партизанский отряд. Потерь мы не имели, но напугали нас крепко. Кони, напуганные не меньше нас, оборвали уздечки, которыми были привязаны к телегам, и разбежались в разные стороны. Один партизан и говорит: «Я сейчас соберу коней». Взял патефон, поставил на пенек и завел пластинку — вальс «Оборванные струны», который мы сейчас с вами танцуем. И что же вы думаете, собрал всех коней до единого. Потом я не раз убеждался, как любят музыку эти животные.
— А ведь есть люди, которые к музыке равнодушны.
— Таких только пожалеть можно.
— Вот и лейтенант тоже, когда я сказала ему, что приятно послушать музыку и не умея танцевать, ответил, что музыку он не любит.
— Не верьте ему. Он просто не хотел вас вести на танцы.
— Нет, правда, он ни одной мелодии правильно напеть не может. Пробовал — так мы с Верой просто обхохотались.
— А за девчатами ухаживать умеет.
