– Вы утверждаете, профессор, что мы в девоне? – спросил лорд.
– Нет еще, но скоро будем там, – ответил геолог.
– Нельзя ли будет нам, профессор, сделать там маленький привал?
– Конечно, если вам этого хочется…
Они продолжали углубляться в какую-то узкую трубу и, наконец, достигли небольшой площадки, на которой и остановились. Здесь англичанин с изысканной любезностью поклонился профессору.
– Не чаял я, что буду иметь счастье так скоро приветствовать вас в моем отечестве, в родном гнезде, – сказал он улыбаясь.
Профессор тревожно посмотрел на него.
– О чем вы говорите, лорд? Как это «в вашем гнезде»?
– Кэдогантон, мое родовое владение, расположено именно в Девонширском графстве, давшем, насколько я знаю, имя девонскому периоду.
– А я думал, что вы бредите, – осторожно заметил профессор.
– Неудивительно, друг мой! Здесь жарко как в бaне!
– Да уж, не холодно, – отозвался Браннич.
– Я боюсь, как бы мы не задохнулись или не сгорели по собственной неосторожности…
– О, этого бояться нечего, – прервал лорда профессор. – Здесь нефти очень мало и она безвредна. Но я чувствую себя тут как в таинственных катакомбах. Нас окружают останки давно вымершего мира. Когда дюйм за дюймом образовывались эти толстые пласты, не было еще четвероногих животных, не было и пернатых, и царями нашей планеты были рыбы, эти…
– Рыбы – царями? Но это невозможно! – воскликнул лорд Кэдоган.
– А между тем оно было именно так!
– Каким же тогда жалким должен был быть свет!
– Да, несомненно, но только с нашей нынешней точки зрения. Нельзя же, однако, все мерить на свой аршин. Я уверен, что если бы девонские обитатели морских глубин умели мыслить и оценивать как мы свое положение, ни одна рассудительная рыба не придумала бы для себя лучших условий жизни, чем пребывание в море. Она только пожелала бы, чтоб в этом прекрасном море погибли все ее враги, и чтобы всегда было вдоволь пищи. Лишь какая-нибудь незрелая рыба-мечтательница предалась бы глупым фантазиям о другой стихии, более легкой, чем вода, о воздухе, например. Умей рыбы рассуждать, он и в то время считали бы океан своей неотъемлемой собственностью и даже думали бы, что он создан для них. И они были бы последовательны, рассуждая таким образом. В самом деле, дожди падали лишь для того, чтобы растворить в воде воздух, необходимый им для жизни, даже солнце лишь для них одних освещало мрачные глубины…
– Да, доктор Гросс был прав, называя вас поэтом, – произнес с усмешкой лорд Кэдоган.
