47. Среду, которая из-за чередования черно-белого узора (шахматная доска) кажется неизменной, мы не назвали бы белой, даже если из-за этого теряется красочность других цветов.
48. Можно не хотеть называть белый блеск «белым» и называть так только то, что видят как цвет поверхности.
49. Два участка окружающей меня среды, которые я в одном смысле вижу как одинаковые цветом, в другом смысле могут казаться мне один - белым, другой - серым. В одном контексте этот цвет для меня белый при плохом освещении, в другом - серый при хорошем освещении. Эти предложения - о понятиях ‘белый’ и ‘серый’.
50. Ведро, стоящее передо мной, покрыто лаком, отблескивая белым. Было бы абсурдно называть его «серым» или сказать: «На самом деле я вижу блестящий серый». Но на нём - белый блик, который гораздо ярче, чем остальная его поверхность, и одной стороной оно наклонено к свету, другой - нет, без того, чтобы казаться иначе окрашенным. (Казаться, не только быть.)
51. Не одно и то же сказать: впечатление белого или серого возникает при таких-то и таких-то условиях (каузальных), и: это - впечатление в определенном контексте цветов и форм.
52. Белый как цвет материи (в том смысле, в котором говорят, что снег - бел) - светлее любого другого цвета материи; черный - темнее. Цвет здесь - это затемнение, и если всё подобное изъять из материи, останется белый, и поэтому мы можем назвать её «бесцветной».
53. Хотя феноменологии не существует, феноменологические проблемы всё-таки есть.
54. Легко видеть, что не все цветовые понятия логически однородны; например, различие между понятиями ‘цвет золота’ или ‘цвет серебра и ‘желтый’ или ‘серый’.
55. Цвет ‘сияет’ только в своем окружении (как глаза улыбаются только с лицом). ‘Черноватый’ цвет - серый, например, - не ‘сияет’.
56. Затруднения, которые мы испытываем, размышляя о сущности цветов (которые Гёте хотел преодолеть в своём учении о цвете), заключены уже в неопределенности нашего понятия совпадения цветов.
57. [«Я чувствую X». «Я наблюдаю X». В первом и во втором предложении X не обозначает одно и то же понятие, даже если оно обозначает одно и то же словесное выражение, например «боль». Если спросить: «Какую боль?», то в первом случае я могу ответить: «Вот эту» и, например, уколоть спрашивающего иголкой, во втором случае на этот же вопрос я должен ответить иначе, например: «Боль в свой ноге». Во втором предложении X может также обозначать «мою боль», в первом - нет.]
