– Ну, как вы знаете, у полиции есть версия, что у этого человека были сообщники.
– А полиция не верит тому, что он рассказывает?
– Нет.
– Ну а я верю.
– Это очень странно, мисс Шарман, и у вас должны быть серьезные основания для таких подозрений.
– У меня они есть.
– Назови их.
Женщина посмотрела на Уоттса и ответила резким, решительным тоном:
– Грабитель, который украл мои драгоценности, знал, что они у меня есть, и знал, где их искать.
– Откуда вы это знаете?
– Он сказал мне кое-что, что это доказывает.
– Расскажите мне все.
– Я все и рассказала.
– Вы не сказали, что вам говорил грабитель.
– В этом нет необходимости, но я знаю, что человек, который был в моей комнате, был не тем человеком, который ограбил пансион.
Говоря все это, дама несколько раз взглядом указала Хармону на свои колени, и ей, наконец, удалось привлечь к ним его внимание. Он увидел, что она сложила руки вместе и как будто бы нервно перебирала пальцами, но зоркий детектив быстро обнаружил, что работе этих пальцев был смысл. Женщина, очевидно, знала то, что известно многим из сыщиков – она владела языком пальцев.
Фриц тоже был одним из числа таких знатоков.
Его собеседница говорила одно при помощи слов и передавала совсем другие факты пальцами. Детектив передал ей пальцами сигнал, что он полностью «в теме» и на ее стороне. И они продолжали говорить языком и губами, в то время как пальцами женщина сказала нечто совсем другое: «Изучите человека, который здесь присутствует».
«Ага! – подумал Фриц. – Как на удивление прекрасно идет дело! Какой изумительный поворот!»
Преступница подозревала в краже своего дружка. Уоттс смог настроить ее против себя. И теперь из этого необычного и сложного детективного дела Хармону предстояло развить еще более удивительный поворот.
Разговор продолжился.
– Я подозреваю, что меня обокрал один из жителей этого дома, – сказала женщина вслух.
Пальцы же ее сообщили совсем иное: «У меня есть потрясающая история, и я расскажу ее вам, когда мы будем наедине».
