— А ты же говорил про миллионы, — буркнул Баклага.
— Мало ли что!.. Должны быть, а коли не знаешь, где спрятаны… кто их найдет… Опять же какая-то нечисть в доме… Я хоть и не верю, а все жутко, да и дворник следит… Что же? Я разве запрещаю… Идите, шарьте там, только ежели кто в лапы к свистулям[1] попадет — не моя вина, я не ответчик…
— Да кто же пойдет? — отозвался Серьга.
И опять в его голосе послышалось ехидство.
— То-то и дело-то! — ответил Иван Трофимович, еще мрачнее взглянув на Серьгу. — То-то и дело!
Серьга опустил голову, но исподлобья все-таки проговорил: — А пошукать надо!..
— Иди шукай!..
— А вы что же, Иван Трофимович?..
— Я не дурак, чтобы шукать в пустом месте.
— А миллионы-то где же?..
Иван Трофимович вдруг побагровел.
— Молчи, козявка! — хлопнул он по столу так, что средняя доска дала трещину. — К чему ты мне это говоришь, клоп раздавленный?.. А вы, братцы, знайте вот что. Иван Трофимович — не такой человек… Ваше дело сделано… и спасибо вам!.. Дело было большое, да я и теперь не теряю надежды: деньги где-нибудь да должны быть у старика… Я сам буду их шукать по ночам… Я ведь ни чертей, ни виденьев не боюсь…
Не такой Иван Трофимович человек!.. Дайте мне неделю сроку, я найду деньги… А чтобы потом чего не говорила опять эта крыса, — он указал на Серьгу, — так беру я из вас двух помощников… Нарочно беру его самого и тебя, Петруха, — указал он на парня с истрепанным, похожим на бабье лицом. — Согласны?..
Петруха промычал что-то, а Серьга так и вскинулся:
— Еще бы не согласны, Иван Трофимович, да разве мы можем не быть согласны… Разве ты не начальник нам, разве мы не все за тобой существуем!
— Ну и баста! Решено и кончено, завтра в это время чтобы оба были тут, сперва пойдет один, а через час — другой… С канавы по угольным выступам, потом во двор — увидите: висит веревка.
— Только вот видение? — пробормотал было Серьга.
Иван Трофимович расхохотался и встал. Потом отыскал свою лисью шубу, нахлобучил бобровую шапку, взял в руки палку и велел проводить себя до дверей со свечой.
Крушинский позвонил у дверей следователя в ту минуту, когда тот уже ложился спать. Однако, получив визитную карточку посетителя, следователь приказал просить его, предчувствуя, что дело, по которому тот приехал, вероятно, очень важно.
Следователь был человек еще не старый, но как-то затертый. Главная мечта его была — сделать себе карьеру. Так часто люди очень скромные и даже жалкого характера всю жизнь сладко мечтают о подвигах и дорого бы дали, чтобы стать хоть на минуту героями.
