Пашка глянул на часы. Было ровно девять. Многие студенты уже сдавали книги и выходили. Одни возвращались в общежитие, другие еще прогуливались по слабо освещенным улицам города, делились новостями, беззаботно смеялись, кто-то спешил в кино на последний сеанс.
Пашка задержался у дверей и молча провожал взглядом выходивших студентов, обращая внимание на девчат,— искал ее. В том, что он узнал бы Веронику в любом случае, не было никакого сомнения, будь она даже одета деревенской бабкой.
«Может, зайти в зал? — мелькнула мысль.— Нет, постою еще немного. Если не выйдет, тогда зайду».
Пашка не заметил, когда у него за спиной появился высокий стройный мужчина лет тридцати, явно не студент: в дорогом габардиновом макинтоше, серой шляпе. Пашка недовольно поморщился, словно мужчина чем-то ему мешал. В незнакомце было что-то от южанина — черные густые волосы, темные живые глаза, нос с горбинкой.
Мужчина нетерпеливо поглядывал на часы — то на большие стенные у входа в читальню, то на сверкающие наручные, видно, золотые. Несколько раз взад-вперед прошелся по вестибюлю, поскрипывая дорогими коричневыми туфлями.
Пашке почему-то подумалось: если б не этот чертов «грек», он непременно встретил бы сегодня Веронику — Нику — Нимфу, как в мыслях он уже называл эту удивительную девушку.
Только об этом подумал — и чудо! — в дверях показалась она: в светлой вязаной кофте, в серой юбочке и такого же цвета вязаной шапочке, с сумочкой и книгами в руках. Все на ней сидело удивительно хорошо, все было к лицу...
Пашка невольно сделал несколько шагов ей навстречу и вдруг замер — к Веронике подошел чернявый «грек», взял из рук сумочку, книжки. Девушка в ответ широко и счастливо заулыбалась, показав красивые белые зубы. Кавалер с важным видом взял ее под руку и новел к вешалке, помог надеть легкое, сиреневого цвета пальто. Спустя минуту они покинули вестибюль.
Растерянный Пашка печальным взглядом провел их на улицу,
3
И все ж вскоре ему удалось встретиться с нею. Было это в канун Октябрьских праздников, на танцах в спортивном зале химфака.
Тогда она вконец очаровала Пашку. Раньше он еще как-то сопротивлялся, сдерживал свои чувства, а тут совсем потерял голову. Захмелев от счастья при виде ее, Пашка готов был тут же, на глазах сотен студентов, опуститься на колени и во всеуслышание признаться, что любит ее и не может жить без нее ни минуты.
Вероника и в самом деле казалась сказочной феей, нимфой в своем длинном белом платье, подпоясанном узким серебристым пояском, с завитыми русыми, слегка отливающими желтизной волосами, с бусами на лебединой шее, в белых перчатках и белых лакированных туфельках. Все это делало ее какой-то воздушной, неземной, совершенно не похожей на остальных студенток. Но самое главное, рядом с Вероникой не было высокого чернявого «грека», мрачного демона, как его окрестил в душе Пашка.
