— Нет, что вы, — Катя смутилась. — Не нужно этого делать, Алексей Гаврилович. Ещё подумает, что я жаловалась. Нет. Мне кажется, это Андрей Петрович не рекомендовал брать Машу.
— Ну, это понятно.
— О чём вы?
— Как же, Маша нравится доктору Черешкову. А санитарный поезд место не самое безопасное.
— Вот как. Мне казалось, Андрей Петрович совсем на Машу не смотрит.
Липатников улыбнулся лукаво.
— Если мужчина не смотрит на женщину, это не значит, что он её не видит.
Болотин вдруг приподнялся со своего места и, не отрывая глаз от газеты, воскликнул:
— Эка пишут-то! Эка пишут! — и снова сел.
Из бойлерной выглянул молоденький прапорщик, посмотрел на капитана иронично и сказал что-то негромко. В бойлерной разразился смех.
— Алексей Гаврилович, а вы утренних газет не читали? — спросила Катя.
— Не читаю я газет, Катенька, — покачал головой Липатников. — Что в них проку? Домыслы да сплетни.
— А как же новости?
— Что новости? Если случится чего, так начальство доведёт, а остальное неважно.
— Как же неважно, Алексей Гаврилович? В Ростове очень неспокойно. Революционный комитет арестовал генерала Потоцкого, большевики захватили все ключевые пункты в городе…
— Катя, Катя, — замахал руками Липатников, — вы ли сейчас со мной говорите? Вы — красивая добрая барышня! Вам ли думать о политике? Бог с вами.
— Алексей Гаврилович, — насупилась Катя, — в такое время всем нужно думать о политике. София говорит, что если бы мы подумали об этом год назад, то ничего того, что происходит ныне, не случилось бы.
— Далась вам ваша София. Не слушайте её, у вас своя голова на плечах. Давайте-ка я вас лучше провожу. Только шинель накину.
Катя начала говорить, что провожать её не надо, что она справится сама, но Липатников не стал слушать: надел шинель, взял чемодан, крякнул под его тяжестью и направился к выходу.
На улице было по-весеннему тепло. Катя сняла перчатки и расстегнула верхнюю пуговицу пальто. Часовой, безусый подпоручик, улыбнулся ей, Катя улыбнулась в ответ. Липатников шутливо погрозил часовому пальцем и кликнул извозчика. К подъезду подкатила крытая пролётка. Подполковник помог Кате подняться, поставил чемодан у её ног, потом порылся в карманах и протянул извозчику гривенник.
— Вот тебе, милый, монетка, доставь, стало быть, барышню до вокзала. Да помоги ей там с чемоданом.
— Мало до вокзалу гривенника, — насупился извозчик. — Ещё бы добавить.
Липатников достал пять копеек.
— На, и больше не проси.
— У меня есть деньги, Алексей Гаврилович! — воспротивилась Катя.
