– У родителей часто возникают с этим проблемы, – сказал он. – У них был ребенок, к которому они относились как к молчаливому свидетелю их жизни, но ребенок вырос и начал разбалтывать их секреты всем подряд, и им это не нравится. Я бы сказал им: завели бы лучше себе собаку. Вы завели ребенка, когда в действительности вам была нужна только собака, живое существо, которое будет любить вас и подчиняться вам, но никогда и слова не скажет, потому что, независимо от того, как вы с ней обращаетесь, она никогда не сможет вам ответить. Мне становится жарко, – добавил он, обмахивая лицо. – Даже моя одежда уже высохла.
Детство он провел – в случае если кто-то посмел явиться сюда, не прочитав его книгу, – на севере, в деревне, о которой не пишут в туристических путеводителях и которая не вошла в анналы истории, хотя наверняка множество упоминаний о ней можно найти в официальных бумагах местных социальных служб. Она по-современному бедна, все живут на социальные выплаты, растолстев от скуки и дешевой еды, и главный член каждой семьи – телевизор. Продолжительность жизни мужчин в этой части страны составляет около пятидесяти лет.
– Хотя, к сожалению, – сказал он, – мой отчим продолжает опровергать эту статистику.
Его матери, когда он родился, было выдано муниципальное жилье – «одна из многочисленных льгот, полученных от моего рождения», – сказал он. И вскоре после этого за ней начали ухаживать разные мужчины. Жилье это было привлекательным – угловое здание с двумя ванными комнатами, к которому прилегала на несколько футов больше паршивого вида территория, чем у соседей: женихи буквально так и ходили вокруг него. Он не помнил, как именно появился отчим, потому что был тогда еще младенцем. Что даже хуже, сказал Джулиан: тебе наносят вред, когда ты еще ничего не знаешь об этом. В каком-то смысле он был травмирован еще до того, как начал осознавать себя. Обретая способность самостоятельно мыслить, он как будто открыл рождественский подарок и обнаружил, что то, что внутри, уже сломано.
– А такое в нашем доме, – сказал Джулиан, – бывало частенько.
Вскоре у его матери и отчима появилось двое детей, сводные сестры Джулиана, и тогда его статус аутсайдера, нежеланной обузы, стал признанным фактом повседневной жизни.
– Смешно, – сказал он, – родители думают, что никто не видит, как они поступают с детьми. Они воспринимают ребенка как собственное продолжение: когда они разговаривают с ним, они разговаривают сами с собой; когда они любят его, они любят самих себя; когда они ненавидят его, эта ненависть направлена на них же самих. Никогда не знаешь, чего от них ожидать, но, что бы это ни было, оно всегда исходит от них, даже если в конце концов они обвиняют во всём тебя. И ты начинаешь думать, что ты всему виной, и ничего не можешь с этим поделать.
