— Имеешь в виду — боялись, что город перехватит туристов у конкурентов?
— Ну, и это, в принципе, тоже.
Формулировка несколько озадачила Роберта, но переспросить он не успел, потому что уже подключилась Катя:
— Источник заткнуть хотели. Залить бетоном и заровнять.
— Это был бы вообще зашквар, — сказал Никита.
— Мне кажется, — сказал Роберт, — тут вы уже немного драматизируете. Пересказываете городские легенды. Он ведь не ядовитый, чтобы вот так, бетоном. Обычная вода, кисловатая…
— Почему кисловатая? — удивилась Катя. — Вы сами-то её пробовали? Именно из источника, а не из магазина?
— Нет, сам ещё не успел. Сужу с чужих слов.
— И зря. Она на вкус… ну, даже не знаю… вроде как кола, только не приторная.
Класс одобрительно загудел. Роберт поднял ладони:
— Ладно, ладно, сдаюсь. Обязательно схожу и продегустирую. Составлю, так сказать, собственное экспертное мнение. А пока давайте ещё немного поговорим о вас. Я, правда, не пойму, почему выступают всё время одни и те же? Хочется и других послушать. Вот, например, тебя.
Он указал на девушку, которая села за первый стол на среднем ряду. У неё была крайне интеллигентная внешность и характерный взгляд близорукого человека, стесняющегося надевать очки.
— Меня? — переспросила она не то с удивлением, не то с испугом.
— Да. А почему бы и нет? Только напомни, пожалуйста, имя.
— Ольга.
— Очень приятно. Вот и расскажи нам, пожалуйста, Ольга, что ты думаешь о перспективах Усть-Кумска.
— Я думаю, — сказала она, — что перспективы плохие. Насчёт воды я точно не знаю, а санаторий в этом году почти обанкротился. Он три месяца вообще не работал, потому что боялись вируса. Сотрудников отправили по домам, платили копейки. Хорошо, что всех не уволили.
— Ты, я смотрю, хорошо осведомлена. У тебя кто-то из родителей там работает?
— Мама.
— Врач?
— Медсестра.
— Ну, могу только пожелать, чтобы ситуация быстрее наладилась. Со стороны, по крайней мере, мне показалось, что санаторий не бедствует. Я сам вчера видел — отдыхающие там есть, и не так уж мало… Хочешь возразить, Ольга?
— Нет.
— Да перестань, чего ты пугаешься? Ещё буквально два года — и твоё поколение войдёт во взрослую жизнь. От вас зависит, что будет дальше с городом. Я не говорю, что вы обязаны лезть на политические трибуны, махать транспарантами и стучать себя пяткой в грудь. Но хорошо бы всё-таки иметь своё мнение…
Он замолчал, одёрнув себя. Нет, по смыслу-то всё нормально, но с пафосом надо поосторожнее. Прежде чем вещать с умным видом, не мешало бы разобраться с собственной жизнью.
