— А порванная чья?
— Порванная?
— Ну да. Её нашли у тебя в кармане.
Ильмар не сразу сообразил, о чём его спрашивают, а когда понял, даже повеселел.
— Андре, так ведь это не моя! — оживлённо воскликнул он. — Это путёвка одной девочки. Мы с ней из одного класса. Её наградили путёвкой, но она заболела. Тогда путёвка попала к парню, который оказался предателем. Был с теми, кто помогал «лесным волкам».
— «Лесные волки»?
— На острове были такие враги. Они хотели, чтобы в Эстонию вернулась старая власть.
— Их поймали?
— Пограничники поймали. Один мальчишка. — чуть смущённо сказал Ильмар. — нашёл, где они скрываются. Он узнал, что «лесные волки» удирают с острова за границу и хотят убить русского учителя. Он побежал, чтобы предупредить учителя, но «волки» были на машине и опередили. Учителя убили, мальчишку ранили. А все-таки бандитов задержали.
Андре вдруг вскрикнул:
— Я видел… У тебя шрам от пули!
— Да, — с трудом проговорил Ильмар. — Это Страшный Курт, самый главный бандит, угостил. Ладно, Андре, когда-нибудь, если встретимся, расскажу подробнее. Мне пора. Прощай! Я буду помнить тебя. Андре!..
На пирсе горел маяк. Марат совсем было уже собрался залезть в спальный мешок, как вдруг услышал равномерное металлическое позвякивание. Так стучит по асфальту железная подковка. Он вспомнил рассказ Андре о человеке-рыбе.
Марат сошёл с пирса на набережную.
Миновав затемнённую аллею, он поднялся на дорогу. Опять раздался стук подковок.
Ничего не понимая. Марат остановился. Из-за поворота показался старик. В руке — трость. Так вот что это за «подковки» — всего лишь железный наконечник на увесистой трости!..
Марат поздоровался, он давно знал старика.
Иван Павлович Лунь дежурил по ночам на водной станции «Солнечного». Местный старожил и рыбак, он знал тьму занятных историй и вечерами любил посидеть с ребятами где-нибудь на берегу моря у костра. Марат пошел проводить Луня и просил его поехать на рыбалку вместе с ребятами.
— Было время, когда я ходил в море с вашей ребятнёй, считай, каждое утро. Да, было такое время! Теперь у вас другие заботы. Парады, значит, всякие, линейки, концерты, собрания… А море вроде картины, что на стене висит. Подойдут, посмотрят — и делу конец… Не так у нас было. Ты про старые лагерные дела у Филиппа спроси, он тебе всё расскажет.
— Про какого Филиппа речь?
— Есть такой. Гостит у меня сейчас, считай, как своя родня. Инженер из Ленинграда. Да ты, небось, слыхал фамилию — Ключик?
