Я проснулась с печалью в сердце.
Сидя в пещере, я смотрела на струи дождя и больше всего на свете хотела превратиться хоть в птичку, хоть в камушек, хоть в папоротник, хоть в олениху, как влюбленные в сказках. На третий день небо прояснилось. Дым над деревней развеялся. Я осторожно подкралась к нашему домику. Снова разрушен. Расплачиваются-то всегда бедняки. А больше всех платят бедные женщины. Я стала разбирать обломки. А что еще оставалось делать?
В начале лета объявились коммунисты. Всего четверо – два парня и две девушки. Молодые, в новехонькой форме, с пистолетами. Дерево предупредило меня об их приближении. Я разбудила отца, который, как всегда, дремал в гамаке. Он приоткрыл один глаз:
– Да пошли они на хрен. Все одинаковые. Только значки да медали разные.
Отец умирал, как и жил, с одним желанием – лишь бы сил не тратить.
Коммунисты спросили, можно ли присесть в чайной и поговорить со мной. Друг друга они называли «товарищ», а ко мне обращались почтительно и ласково. Один парень с девушкой были влюблены друг в друга, я сразу это поняла. Я б и рада была им поверить, но они слушали меня и улыбались. А опыт научил меня – за улыбками прячется зло.
Коммунисты внимательно выслушали мои жалобы. Кроме зеленого чая, им от меня ничего не было нужно. Они вообще хотели не брать, а давать. Они хотели давать разные хорошие вещи, например образование. Всем, даже девочкам. Еще хотели давать бесплатное лечение и покончить с болезнями. И покончить с эксплуатацией человека человеком на фабриках и в полях. И покончить с голодом. И вернуть нашей родине попранное достоинство. Китай больше не будет дряхлым стариком в семье азиатских народов. Молодой Китай родится из праха какого-то феодализма, так вроде они сказали, и поведет за собой все человечество. Новая эра начнется через пять лет, не позже, потому что мировая пролетарская революция исторически неизбежна. А когда начнется новая эра, то у каждого будет личный автомобиль, так они сказали. А дети наших детей вообще на работу будут летать по воздуху. У каждого будет всего вдоволь по его потребностям, и преступники исчезнут сами собой. Зачем воровать, когда всего вдоволь?
– Ваши вожди, должно быть, великие волшебники и знают волшебное слово.
– Да, – сказала девушка. – Это волшебное слово – учение Маркса, Сталина, Ленина. Это волшебное слово – «диалектика классовой борьбы».
Мне это волшебное слово показалось не очень убедительным.
Отец выполз из гамака и потребовал чаю.
