И все-таки, решил я признаться:
– Понимаешь ли, у нас в Борисове движение не такое интенсивное, как тут. А я в Минске на машине триста лет не был, отвык от такого. Поэтому, было бы удобнее приехать за тобой в выходной рано утром, когда трафик поменьше.
– Понимаю, – ответила она, – А куда тогда сразу поедем?
– Наверное, в Борисов.
– Здорово, я согласна, – искренне почему-то обрадовалась Ася.
– Была, кстати, там раньше?
– Да, – не сомневаясь, ответила она, – Один раз, совсем недавно. Статью готовила.
– А про что статья была? – полюбопытствовал я.
– Хотя… нет, стоп, подожди, – задумалась вдруг она, – Это был Бобруйск, спутала, извини.
– Ай-ай-ай, ну как же?! – притворяясь обиженным, воскликнул я, – Как же можно Борисов с Бобруйском спутать-то?!
– Ну извини, – виновато улыбаясь, пролепетала она, – Ошиблась. Названия похожи.
А вообще, не в первый раз минчане при мне Борисов путали то с Бобруйском, то с Барановичами.
– Вот что вы себе, минчане, позволяете?! – в шутку продолжал я сокрушаться, – Мы ведь не путаем Минск с Москвой?
– Москва в другой стране, – парировала Ася.
– Ну и что? А Бобруйск в другой области. А Москва, между прочим, тоже столица, и название похоже…
Ася показала мне язык.
***
День проходил стремительно.
Периодически у Аси звонил то мобильный, то домашний – не давали отвлечься друзья и знакомые Бориса Владимировича со словами соболезнования, с расспросами о предстоящей церемонии. После каждого такого звонка Ася грустнела минут на пять-десять, несколько раз даже расплакалась.
В шесть вечера заехала Ксюша, одна, без Глеба и без предупреждения. У меня не вызывало сомнений, что одна из причин ее неожиданного визита – подозрительное отношение к моей персоне и опасение за Асину безопасность. Кроме того, вероятно, был расчет на то, что я уеду тем же днем, а не стану оставаться еще на одну ночь, то есть, Ксения была готова подменить меня, в случае моего убытия в Борисов. В общем-то, наверное, мне и следовало бы уехать уже, не знаю, почему я решил задержаться.
Около получаса мы сидели втроем на кухне, пили чай, вели нейтральную, но несколько натянутую беседу. Выяснил, что Ксения – студентка медицинского, Глеб – ее сокурсник. На мою реплику о престижности и востребованности профессии врача в нашей стране, было заявлено, что они не планировали здесь оставаться, после окончания учебы и прохождения практики у них было твердое намерение мигрировать, предположительно, в Канаду, где уже давно жила и успешно трудилась старшая сестра Глеба. Мне неприятно и грустно было осознавать, что у большей части нашей молодежи главной целью жизни является эмиграция в более благополучную страну; огромное количество так и поступит.
