Мы были растеряны. Я так уже с трудом понимал, о чем старушка рассказывала: во-первых, путано она это делала, во-вторых, я уже сообразил, что заболеваю, и озноб мой не от недосыпания, а от поднимающейся температуры; разболелась голова, сердце начало колотиться, в ушах звенело, временами я на несколько мгновений словно выпадал из сознания. И Ася это заметила, с испугом поглядывала в мою сторону. Вдруг, она начала мне подмигивать, прикладывать два пальца к губам, как бы изображая процесс курения, кивать в сторону двери. Каким-то чудом я сообразил, что она хочет, хоть и не сразу…
– Я на улицу выйду, покурю, – сообщил я, дрожащим голосом, рот онемел, язык еле ворочался. Кое-как встал, шатаясь, побрел, ноги будто бы пружинили, плохо подчинялись.
– Я тоже, подожди меня! – крикнула Ася, выскочила за мной…
Вышел, трясущимися руками вынул сигарету из пачки, всунул в рот, с трудом поймал пламя зажигалки.
– Что случилось? – испуганным шепотом спросила Ася.
– Ничего, – ответил я, содрогаясь всем телом, – Нездоровится.
– Что беспокоит?
– Не знаю, вроде как температура поднимается, и недоспал… – заплетающимся языком чуть выговорил я, стараясь как можно естественнее это произнести.
– Ой, да ты весь горишь! – воскликнула она, пощупав мне лоб, – До дома дойдешь?
– Да, дойду, конечно, – как смог, уверенно ответил я.
– Тебя проводить или сам?
– Сам, не волнуйся.
– Тогда иди аккуратненько и ложись спать на мое место в палатку. Я скоро тоже приду, еще пару вопросов задам Алексеевне – и приду. Ключ у тебя?
Я нащупал ключ в кармане куртки, утвердительно кивнул – и она ушла обратно в дом к Алексеевне…
***
Хорошо помнил и прекрасно осознавал все, пока шел к дому Анисима, как, открывая замок, долго не мог попасть ключом в скважину, и как, пытаясь снять обувь, потерял равновесие и упал, больно стукнувшись коленом, и как с большим трудом поднимался, держась за стену. Даже что потом было, тоже помнил, хоть, наверное, и не до конца осознавал…
Первое, что сделал – выпил почти целый черпак воды; озноб усилился, я подошел к скамье, взял лежавшую на ней свою старую теплую куртку, служившую мне матрасом, надел ее, сел, дополнительно укутался в спальник. Ощутил, что в доме стало светлее, цвета казались ярче, в носу засвербело от кисло-сладкого запаха. Не знаю, сколько я так сидел, завернувшись во все на свете, может, минут пять, может пятьдесят – я уже с трудом соображал, терялся во времени и пространстве. Наконец, наступило короткое прояснение, я согрелся, даже стало жарко. Вначале, скинул спальный мешок, потом снял куртку, одну, вторую, разделся до майки. Пошел к воде, зачерпнул один ковш, вылил в таз, стоявший там же неподалеку. Взял его, поставил на стол, сам уселся над ним. Принялся зачерпывать в ладонь воду, смачивать ею лицо, волосы, шею. В висках звенело, сердце выпрыгивало из груди, здорово мутило. Потом я снова выпал на какое-то время из реального мира, некоторый промежуток стерся из памяти…
