Но не был этот мир согласию сродни.
Пороки чтила ты, распутство с низкой ложью,
Законы на небо гнала, а Церковь Божью
И следом истину — в пески, в безводный жар.
Был весь обшарен ад, сей склад кромешных кар,
Чтоб новый бич добыть, орудье новой казни,
И племя покарать, погрязшее в соблазне.
Двух духов выкормил подземный адский лес,
Рожденных волею разгневанных небес
Среди отхожих мест из жижицы вонючей,
Чьи испарения густой восходят тучей.
Миазмов вещество и дух сиих зараз
Для очищенья Бог перегонял семь раз;
Так на глазах у всех всплывают постоянно
Завесы влажные тлетворного тумана
От выдохов земли, и эта смесь отрав
Густеет в небесах, звездою некой став,
Твореньем тайных сил, несущих нам приметы,
И каждого разит зловещий взгляд кометы.
Повсюду толпами сбирается народ,
На этот знак беды глядит, разинув рот,
И молвит: «Светоч сей грозит несчастьем скорым:
Костлявым голодом, огнем войны и мором».
Добавим к этим трём две новые беды,
Народ наш разглядел две вспыхнувших звезды,
Но не сумел постичь их сокровенной сути.
Убийцы Франции, два духа, склонных к смуте,
Из адовых глубин явились в наши дни,
Вселились вскорости в двух грешников они,
И туча всяких зол, пороков, своеволий
Нашла орудия для самых низких ролей.
Вот вам два пламени, две плахи, два меча,
Две казни Франции, два лютых палача:
Зловещая жена и кардинал
[67], который
Во всем ей следовал и раздувал раздоры.
Как говорил мудрец, ждут бедствия народ
Страны, где правит царь, юнец и сумасброд,
Который трапезу свершает слишком рано
[68],
За что ждет приговор и царство, и тирана.
Но вот виновница несчастий всей страны
И собственных детей, ведь каждому видны
Священный их венец на лбу ее надменном
И немощная длань со скипетром священным;
Так попран в наши дни без никаких препон
Введенный франками салический закон
[69].
Ей, слабой разумом, хватило силы править
И пеплом, и огнем, ловушки всюду ставить,
Бессильная творить добро, она вполне
Способна сталь ковать, дабы предать резне
И гордых королей, не знавших в битвах страха,
И кротких червячков, ползущих среди праха.
Избави нас Господь от всех ее расправ,
От властолюбия, жестокостей, отрав,
Сих флорентийских благ, чья сила роковая
Пусть изведет ее, как язва моровая!
Дай Бог, чтоб в царствиях былых, о Иезавель
[70],
Так попирали знать правители земель,
Чтоб гнали больших вон, а меньших возвышали
Взамен низвергнутых, а после, как вначале,
Возвысив, обласкав, подозревали их
В изменах, гнали прочь, меняли на других
[71].
Ты, небывалый страх на ближних нагоняя,
