— Мы не…
— Тихо, — одернул Лаони Михаил. — Да, мы-таки добрались. Вместе мы отбросим… как их там, лаконов прочь. Святыня будет свободна.
— Свободна, — эхом повторил старик. Глаза его лихорадочно сверкнули. — Свободна… Дети Ханаси услышат весть!
Хлопнула дверь, едва не прищемив полы хламиды Архана, покинувшего гостей. Стремительность происходящего рвала мысли в клочья, лишала шанса перевести дыхание и наметить план — достичь цели, не устраивая геноцид.
— Это бесчестно! — воскликнула Лаони, приходя в себя. Она недоуменно смотрела на дверную створку, точно пытаясь разглядеть метания Архана средь солдатских бивуаков. — Столь вопиющий обман…
— Скажешь потом, что мы тебя заставили, — отмахнулся Четрн. — Ребята сами напрашиваются. И не забудь о великой Миссии. С ханасийцами у нас есть великолепный шанс прорваться к Вратам…
— О чем вы? — Лицо Мистерии раскраснелась. — Они не мясо…
— Он прав. — Михаил встал и нарочито потянулся. — Либо Средоточие, либо пиндюк. Выбор не богат…
Он прислушался к себе в попытке обрести солидарность с Лаони и растревожить человечность. Т’хар хорошо поработал, закаляя орудия своей воли. Сомнения таяли, не успевая подняться на уровень осознанности.
За дверью, на крыльце, послышался шорох…
— Хранители? — В дом заглянула женщина- кошка. — Я Арда.
— Проходите. — Лаони мгновенно овладела собой и приветливо кивнула.
— Тут вода, одежда и еда. — Арда доверчиво улыбнулась. Михаил поймал себя на мысли, что находит ее привлекательной. Огромные глаза цвета первой листвы и маленькие аккуратные ушки в рыжевато-белой шерстке, прелестный носик… Он помотал головой, стремясь избавиться от сюрреалистического видения.
— Спасибо.
В комнату вошли трое мужчин. Быстро расставив по местам кувшины, тарелки и деревянные бадьи, ханасийцы поклонились в пол и удалились. Воздух загустел от благоговения и почтительности перед ожившей Судьбой.
— Заметил, Арда тебе глазки строила? — Четрн хлопнул Михаила по плечу и сморщился, разглядывая ладонь — Ты абыр прям по уши в…
— Я выйду. — Лаони, чуть покраснев, упорхнула в ночь.
Она отсутствовала минут тридцать, неведомыми женскими чарами рассчитав время, требуемое мужчинам для приведения в порядок грешных тел и амуниции Она даже сподобилась вежливо постучать перед тем, как войти, чем привела Чета в необъяснимую радость… На удивление молча, лучась улыбкой, он наблюдал, как Мистерия обстоятельно вымыла лицо и руки. Мантия в чистке не нуждалась — магия радела за чистоту и непорочность.
