— Хочу кушать… — Чет перетянул лавку к столу. Скрип дерева заставил Михаила поморщиться. — Садитесь, однако.
Крайне поздний ужин или же ранний завтрак прошел в молчании. Димпам было, что обсудить. Реальность просто взывала к сотне вопросов, ответы на которые позволят главное — выжить. Слепое рвение претило… Но они молчали, уткнувшись в тарелки и внимая звукам безудержного праздника за окном. Ханасийцы подбросили дров в костры, открыли кувшины с напитками и предались танцам. Архан принес им благую весть.
— Может сходим, вольемся… — Чет облизал ложку и отставил тарелку.
— Ты своим явлением загубишь им весь позитив, — хмыкнул Михаил.
— Ахун, да я простой компанейский парень…
— Не смешно. — Мистерия аккуратно убрала со стола остатки трапезы и составила их у двери. — Утром мы найдем Архана и наметим план… Да, господь великий, Чет, можешь ты хоть раз промолчать?!
Четрн поперхнулся. Ор, не меняя выражения лица, зарядил ему кулаком по спине:
— Дыши.
Курьер открыл рот и замер.
— Ор, ты его походу выключил… — Михаил присмотрелся к родичу.
— Я спать, — внезапно ожил Четрн.
Настройщик хмыкнул и почесался. Ткань нового обмундирования немилосердно колола кожу.
— Спокойной ночи, — Лаони переместилась на лежанку, немного поворочалась, отвернулась к стенке и замерла. Ор и Чет безотлагательно оккупировали соседние лежаки. Звякнула скинутая на пол амуниция.
— Не понял… — Михаил осмотрел подобие кровати — последнее и наименьшее из представленных экземпляров. Законы геометрии незамедлительно объявили о бесперспективности грядущего. Он долго примеривался, пытаясь обрести толику комфорта. С трудом отыскав более-менее устойчивое положение, он сонно выругался и приготовился встретить благословенное забытье…
— Что это было? — вскинулась Лаони.
— Мик упал. — Четрн спокойно перевернулся на другой бок.
Новое утро развернулось над лагерем светлым полотном с оттенками красновато-желтых тонов. В открытое окно гостевого домика проскользнули запахи неведомых трав и пряные ароматы дыма. Негромкий говор и перезвон стали легкими токами вплелись в шорох ветвей, растревоженных порывами ветра.
Почесав грудь, Ор встряхнулся, перекинул ноги через лежанку и на что-то наступил.
— Раздавил! — пискнул Михаил, откатываясь в сторону. — Трудно было посмотреть, да?
— Почему на полу? — Защитник невозмутимо приподнял бровь и принялся деловито перебирать экипировку.
— А ты вот догадайся…
— Я проснулся, — зевнул Четрн. Он несколькими движениями обозначил подобие утренней разминки. — Где моя рубаха?
