— У меня есть план, — Михаил улыбнулся друзьям и, не меняя выражения лица, рухнул ничком.
— Готов, — коротко высказался Труг.
— В ноль, — подтвердил Шарет, заглядывая в лицо Корноухого.
— Поговорим с ним утром, — ответила темнота голосом Дзейры.
Наступила тишина.
Утром, едва открыв глаза, Михаил понял, что день он не переживет. Маленькие радости похмелья атаковали разом — беспощадно круша бастионы сознания. С трудом оторвавшись от пола, он сел. Взглянул на лица друзей, озаренные надеждой, — они поверили, они ждали, они надеялись… Михаил схватился за горло и выбежал в коридор.
— Не успеет, — хладнокровно заметила Дзейра.
— Ну почему, нормально пошел… — Дгор кивнул, подхватил тарелку и отправился на раздачу.
Когда они забрасывали в рот последние крохи съестного, Михаил вернулся. Молча лег у стены и принялся рассматривать потолок.
— Плохо? — участливо спросил Шарет.
— Пусть про план скажет, — немедля воспряла Дзейра.
— Какой план? — Михаил сфокусировался на женщине… или на пятне, выдававшим себя за таковую.
— Я его сейчас ударю… — в голосе лепурки прозвучало удивление. — Правда ударю…
— Ты где годокского заначил? — вклинился в разговор Труг.
— Ты не поверишь, но у годока… — Михаил закрыл глаза.
— Шутишь значит? — Дзейра начала злиться.
— Контору Чедра охраняет единственный солдат. И сдается мне, мы его напоим, — сказал Михаил, поворачиваясь к сокамерникам. Похмелье чуть ослабило поводья. Отрадный факт — в свете негативно настроенных женщин.
— Твою ж налево! — Труг досадливо сплюнул — А я-то думал…
— Погоди, — оборвал его Шарет. — Пусть объяснит…
— Разумеется мы не поднесем яроттцу чарку с просьбой отпустить нас по домам, — продолжил Михаил. — Мы обратим вино в пар, для которого не существует преград, — во славу вражеского обоняния. А когда охранник дозреет, милый женский голосок поманит его обещанием рая… Ну а там и мы подоспеем — с мечами наголо и яростью в душе. — После недолгой паузы Михаил на всякий случай добавил: — Мечи мы возьмем в караулке, если кто не понял.
— Глупее плана я не слышала, — безапелляционно сказала Дзейра.
— Согласен, в нем много условностей, но, сами подумайте, чем мы рискуем? У нас осталась только жизнь, которая может закончиться в любой день, вне зависимости от того сидим ли мы на филее ровно, или же действуем. Так, что я намерен попытаться. И я не справлюсь один. — Михаил обвел взглядом примолкших солдат. — Решайте, вы со мной или как?
Шарет кивнул. За ним согласие подтвердил Труг, изобразив руками неопределенный жест минорной тональности. К дгору присоединились эльф и ваарки. Дзейра стала последней. Ее просчитать Михаил не смог… Отчего она столь медлительна?
