Кремер все-таки попробовал, налегая на дверь плечом. Лицо его побагровело. Он повернулся к нам и выпалил:
– Бог мой, я должен был догадаться! – Он метнулся через комнату и схватил тяжелый упаковочный ящик.
– Арчи! – резко позвал Вулф.
За всю историю моих долгих и разнообразных взаимоотношений с инспектором Кремером мне ни разу не удавалось толком одержать над ним верх. Теперь наконец случай представился. Я обернулся вокруг него, как целлофан вокруг зубной щетки, и сильно сжал. Секунд пять он сопротивлялся, а потом перестал. Тут Фред Апдеграф вскочил и в ужасе ахнул:
– Цифоген! Ради бога…
– Прекратите! – скомандовал Вулф – Я знаю, что делаю. Для паники нет никаких оснований. Мистер Кремер, есть веская причина, по которой вы не должны открывать эту дверь. Если Арчи отпустит вас, вы будете слушать? Нет? Арчи, тогда держи его. Мы с вами находимся в камере для окуривания, где для уничтожения вредителей применяется цифоген – газ, вдыхая который человек за две минуты умирает от удушья. Труба проходит от баллона в пересадочном отделении, там же расположен и вентиль. Сегодня утром я перекрыл выход из трубы в этом помещении и удалил заглушку в трубе в пересадочном отделении. Поэтому, если мистер Дилл открыл там вентиль, он уже мертв или вот-вот будет мертв. Если вы пробьете в двери дыру, я не могу ручаться за последствия. Может, мы успеем выскочить достаточно быстро, но может, и нет.
– Чертов надутый болван! – беспомощно выругался Кремер. Первый и единственный раз на моей памяти он не постеснялся присутствия дам.
Я выпустил его и отступил назад. Он встряхнулся и рявкнул на Вулфа:
– Вы что, так и будете сидеть здесь? Мы будем сидеть здесь? Что, нельзя позвать кого-нибудь…
– Попробую, – примирительно сказал Вулф и стукнул своими вилами в пол пять раз с равными интервалами.
А Льюис Хьюитт, хотите верьте, хотите нет, пробормотал, обращаясь, кажется, к Теодору:
– В колледже я занимался в драмкружке.
– Ладно, я куплю вам в награду медаль, – с явным отвращением сказал Кремер.
Прошло пять часов. В половине седьмого вечера мы втроем сидели в кабинете: я за своим столом, Кремер в красном кожаном кресле, а Вулф за своим столом восседал, откинувшись назад и соединив кончики пальцев на вершине своего пищеприемника. Вокруг его глаз, почти полностью открытых, собрались морщинки.
Кремер разглагольствовал:
– Дилл был убийцей, и теперь он мертв, и это вы убили его. Вы заманили его в пересадочную комнату ложным вызовом к телефону. Он заглотил наживку, запер дверь в камеру для окуривания, где сидели мы, и открыл вентиль. Но почему же он просто не сбежал и не пошел домой? Откуда вы знали, что он не сделает этого?
