– Брат, – ответил я, – кто я такой, узнают черви, которые когда-нибудь съедят мое бренное тело, но я точно знаю, кем не являюсь. Я не тот парень, что переплыл Геллеспонт[9], и не тот, кто покинул поле битвы, чтобы искать сами знаете что на шелковых подушках Клеопатры. Я человек не этого типа…
Зазвонил телефон, я снял трубку и услышал голос Вулфа:
– Арчи, поднимись сюда.
– Сию минуту, – сказал я, вставая, потом спросил Фреда: – Чего бы вы хотели – виски или горячего кофе?
– Кофе, если не трудно.
– Отлично. Идемте со мной.
На кухне я поручил его заботам Фрица, а сам поднялся на три пролета в оранжерею. День выдался солнечный, и только несколько штор было опущено, но в первых двух помещениях окна не были прикрыты, оранжерею заливало светом, и великолепие красок буквально ослепляло. Я прошел через длинное помещение, где стоял Теодор Хорстман и осматривал колбы для проращивания семян. Здесь стекла были, конечно, затемнены. Я открыл дверь в пересадочное отделение и принюхался. У меня хорошее обоняние, и я сразу узнал запах. Я бросил взгляд на Вулфа, сидевшего на своем стуле, больше похожем на трон, убедился, что он еще жив, бросился к стене и схватил вентиль, чтобы повернуть его. Он был крепко закручен.
– В чем дело? – сварливо спросил Вулф.
– Пахнет цифогеном[10].
– Знаю. Теодор окуривал те растения и слишком рано открыл дверь. Здесь газа недостаточно, чтобы причинить вред.
– Может быть, – пробормотал я, – но это вещество не внушало бы мне доверия, даже если бы я стоял на крыше Эмпайр-стейт-билдинга в ветреный день.
Дверь в камеру для окуривания была приоткрыта, и я заглянул туда. Скамейки были пусты, насколько я смог разглядеть в полутьме, так как это помещение не имело окон. Запах внутри казался не сильнее, чем снаружи. Я повернулся к Вулфу.
– Как мистер Кремер? – спросил он. – Весь на взводе?
Я подозрительно взглянул на него. То, что он задал этот вопрос, его тон и выражение лица – любого из этих признаков было бы достаточно, чтобы я кое-что понял, а уж все три делали это кое-что настолько очевидным, что мне оставалось только спросить, как ему это удалось.
Я посмотрел ему в лицо:
– Кого из них вы раскололи – Роуз или Энн?
– Никого, – ответил он благодушно. – Я целый час разговаривал с мисс Лэшер, пока ты спал, а потом побеседовал с мисс Трейси. Обе продолжают хранить свои секреты. Когда мистер Хьюитт…
– Так почему вы злорадствуете?
– Я не злорадствую. – Он склонил свою огромную голову набок и потер нос указательным пальцем. – Я задумал небольшой эксперимент.
