Внутри меня кипел гнев: еще посмотришь, моя милая лгунья, обязательно посмотришь! Но то внутри – на лице моем это никак не отразилось. Внешне я оставался бесстрастным.
В отличие от Вулфа. На его лице ясно читались озабоченность и раскаяние.
– По-видимому, – проговорил он, – это вы представили мне факты, а не я вам. У меня действительно имеется свидетель, мисс Ливси, но, судя по всему, этот человек ошибается. Разумеется, вы подтверждаете все сказанное, мистер Хофф?
– Само собой, – уверенно кивнул Хофф.
– Это решает дело. Должен принести вам свои извинения, мисс Ливси, а со мной это случается не часто. Что касается моего свидетеля… Не окажете ли любезность? Будьте добры, пришлите мне свою фотографию – хорошую и по возможности недавнюю.
– Но зачем?.. – замялась Хестер.
– Тут не о чем говорить, – ответил за нее Хофф. – Не представляю, зачем она вам, но Хестер ее обязательно пришлет.
– Хорошо. Буду вам признателен. Сегодня же, если не затруднит, курьерской почтой. У моего свидетеля может возникнуть мысль посетить полицейский участок. Нет никакого смысла еще больше запутывать и без того запутанное дело. – Вулф выбрался из кресла. – Удачного дня, мисс Ливси. И вам, мистер Хофф. Спасибо, что заглянули ко мне.
Я вышел с ними в прихожую. У двери Хестер подала мне руку со словами:
– Простите, если утром была невежлива с вами, мистер Гудвин. Кажется, я несколько расстроилась.
– Ничего страшного, – отозвался я, глядя ей прямо в глаза. – Вы нервничали. Всякий, кто оказывается замешан в дело об убийстве, неизбежно начинает нервничать. Иногда даже сам убийца.
Я вернулся в кабинет, опустился в кресло, сидел и смотрел, как Вулф открывает новую бутылку, наливает, дожидается, пока слой пены не остановится в дюйме от края бокала, и пьет. Отставив пустой бокал, он сперва провел языком по верхней губе и лишь затем пустил в ход платок. Пока в кабинете сидели посетители, фокус с языком он пропускал.
– На первый взгляд все чисто, – пробормотал он, – но эти двое все равно безмозглые идиоты.
– Очаровательно, – согласился я. – Другого слова просто не подберу. Я в восторге от этой женщины! Вы заметили, что она даже назвала фильм, который они смотрели? Правда, умолчала о том, каким сиропом поливали мороженое. Упущение с ее стороны. Единственное, чего вы не знали, – сомневаюсь, впрочем, чтобы это имело значение, – я только упомянул, что вам известен некий факт, о котором вы желали бы ее расспросить. И ей так захотелось поскорее выяснить, о каком факте идет речь, что она чуть не выпрыгнула из штанишек. А ведь когда-то одна мысль о ее штанишках заставляла мое сердце биться быстрее. Так или иначе, наш факт далеко не единственный, это я вам гарантирую. Что станем делать? Скормим ее диким зверям?
