Вернувшись домой, торопливо закончила дела по хозяйству и попросила разрешения пойти на реку. «С Мими», — сказала я и помолилась о прощении за то, что солгала в воскресенье.
Мама разрешила, и, прежде чем она успела передумать, я умчалась по тропинке в лес. На мосту я остановилась, учащенно дыша. Зачем бежать? Я пошла неспешным шагом, меня одолевали тяжелые мысли. Что я ему скажу?
Уильям удил рыбу. Услышав мои шаги, он обернулся.
— Рад, что ты смог прийти, — сказала я и остановилась, не подходя близко, как будто мы были незнакомы. — Мне надо кое-что тебе сказать…
В лесу каркнул ворон.
Уильям вытащил леску из воды: на крючок была насажена живая лягушка.
— Отец получил из Парижа письмо от сестры, — сказала я. — Его предложение принято.
— Какое предложение?
— Теперь я помолвлена… с одним человеком во Франции.
Уильям завозился с крючком, пытаясь снять с него лягушку, сердито чертыхнулся и не попросил у меня за это прощения.
— Я уеду, буду жить в Париже. Стану виконтессой. — Эти слова я произнесла с непроизвольной гордостью.
Уильям смотрел на меня, его глаза казались неестественно голубыми.
— Неужели ты ничего не скажешь? — обиженно протянула я.
Уильям побросал рыболовные снасти в корзинку.
— А что ты хочешь от меня услышать? Спасибо, что предупредила? — Он отвязал запыленного ослика от ветки гевеи.
— Уильям… — Я протянула руку и дотронулась до его плеча.
Он отшатнулся, вскочил на осла, ударил его пятками и потрусил по тропинке прочь.
Я села на берегу реки, изо всех сил стараясь не плакать.
Воскресенье, 11 апреля
Сегодня утром после мессы отец Дроппит огласил помолвку между Александром-Франсуа шевалье де Богарне и Марией Жозеф Розой де Ташер де ла Пажери.
Манет состроила мне гримаску. Все повернулись в мою сторону и уставились на меня. Мне же казалось, что отец Дроппит говорит не обо мне, а о ком-то другом.
В деревне это теперь важная новость: наконец-то я выхожу замуж, да не за кого-нибудь, а за богатого человека, который живет в Париже, за самого Богарне — сына бывшего губернатора Малых Антильских островов. Я буду мадам виконтесса. Теперь меня считают взрослой, и сама я, должна признаться, чувствую себя сильно повзрослевшей.
8 мая
Мама заказала мне платье в парижском стиле из пурпурной парчи с газом на рукавах и у шеи. Носить его здесь не буду, только во Франции. Тогда у меня будет по крайней мере одно приличное платье, сказала мама. Сегодня иду на первую примерку.
Понедельник, 7 июня
Мама настаивает, чтобы я должным образом одевалась. Я должна носить
