Тогда Уильям поцеловал меня, и я не оттолкнула его.
16 октября
После полудня мы с Уильямом ходили в горы в надежде увидеть зеленую полоску.[11] Ждали до наступления сумерек, но так и не увидели: слишком много целовались.
Воскресенье, 1 ноября, День Всех Святых
О… праздники, праздники, праздники, жду не дождусь, когда они закончатся.
Сегодня утром мы с мамой и Манет зажгли свечи на могиле Катрин и вернулись домой к праздничному столу: вареные зеленые бананы и дичь. Дичь без соли на вкус ужасна, но нам приходится обходиться без нее с тех пор, как англичане устроили блокаду порта.[12] Помолились мы и за папу, который принимает участие в конфликте в Сент-Люсии.
Не видела Уильяма пять дней.
15 декабря
Британцы захватили Сент-Люсию. Отец в безопасности, он едет домой.
1 января 1779 года
Сегодня я подарила Уильяму имбирные конфеты.
— Ты нашла путь к моему сердцу, — сказал он. Иногда он говорит как старомодный рыцарь.
Было жарко, поэтому мы долго не вылезали из воды. Искупавшись, растянулись на берегу, чтобы высохнуть. Он развязал мне волосы, потом поцеловал и крепко прижал к себе. Было тихо, птицы не пели, я слышала только биение своего сердца. Я высвободилась из его рук, ибо это меня пугает.
— Ты где была? — спросила мама, когда я вернулась домой. Тени успели вытянуться.
— На реке с Мими, — солгала я.
— У тебя щеки совсем почернели от солнца, — недовольно сказала мама. — Ты почему не надеваешь шляпу?
Уже поздно, ночь. В холмах все затихло. Не могу заснуть, поэтому встала, зажгла свечу и открыла дорогую книжечку, чтобы записать мысли, которые терзают мне сердце.
Я люблю Уильяма. Я люблю Уильяма. Я люблю Уильяма.
Пятница, 29 января 1779 года
Пришло письмо из Парижа. Тетушка Дезире писала отцу: «Как бы то ни было, привози невесту, Розу или Манет, не имеет значения. Нам нужна одна из твоих дочерей». Тетя Дезире торопила отца: от долгого ожидания молодой кавалер может передумать.
К письму также прилагалась записка отцу от маркиза:
«Та, кого вы сочтете наиболее подходящей для моего сына, станет той, которую мы благословим».
Маркиз также приложил к письму разрешение огласить имена помолвленных, оставив свободным место для имени невесты.
Отец посмотрел на меня.
— Что ж, Роза… Господь услышал твои молитвы, — сказал он и вписал в бланк мое имя.
Я отвернулась.
— Чудная ты девочка. Вечно плачешь от счастья.
Тыльной стороной ладони я утерла слезы со щек и сказала:
— Да, папа.
31 января
Утром в церкви видела Уильяма, дала ему условный знак, и он ответил мне тем же.
