И малышка Грейси – самая ранимая из них, во всех смыслах – внезапно разразилась беззвучными рыданиями и прильнула к Луизиной шее.
Ночью тишина сомкнулась вокруг нее – тишина папиного отсутствия. Луиза лежала на полу в одной комнате вместе с братом и сестрой и представляла, как папа путешествует в Мульмейн. Видела, как он сидит в вибрирующем самолете рядом с Даксвортом, как самолет снижается в дождливом небе и как светит солнце, когда папа выходит у берега бирюзового моря. Но сколько ни старалась, никак не могла избавиться от финальной картинки: из моря встают солдаты, окружают папу, как огромная волна, а Даксворт беспомощно топчется рядом.
Наутро ее разбудили зловещие завывания, доносившиеся с улицы. Мама влетела в комнату, подняла остальных, а потом все вместе собрались в темной комнате. Мама растерянно и испуганно рассказала, что бирманцы нарушили перемирие в Татоне.
– Предали, – повторяла она. – Нас предали.
Бирманцы уже здесь, входят в город.
А что это означает для папы? – хотела спросить Луиза.
Но мама сказала:
– Будете шуметь, и всем нам конец. Отныне вам нельзя плакать, нельзя капризничать и жаловаться. Если хотите есть, ищите себе еду сами. Если хотите пить, ищите ручей. Если устали, не обращайте внимания на усталость. Если вам больно, плачьте только в сердце. – И добавила со слезами в глазах: – Сохрани вас Бог, детки.
И сразу после этого они прокрались в заросли за домом и просидели там несколько часов, а когда Молли капризничала, мама кормила ее грудью, а когда из-за леса доносились пронзительные крики, Хта Хта закрывала детям уши полой саронга. В сумерках мама куда-то ушла, но скоро вернулась с маленьким узелком и принесла несколько апельсинов, которые почистила и сама покормила старших детей и даже Хта Хта, долька за долькой. Наступила ночь, и мама знаками велела им ползти за ней, не отставая, и они выбрались из зарослей, и только когда таинственными тенями они распрямились под темным куполом неба, мама заговорила вновь:
– Я постараюсь не потерять вас, а вы должны постараться не потерять меня.
Но как папа их отыщет? Луиза придержала вопрос, следуя за мамой в лунном свете.
– Мам, я пить хочу, – осмелился проронить Джонни.
Мама тут же остановилась, подобрала палку и огрела его по спине. Губы у Джонни задрожали, но он не заплакал.
– Найдем что-нибудь по дороге, – нервно проговорила она.
У пустынной дороги их ждал человек с повозкой. Он довез их, включая Хта Хта, до железнодорожной станции Татон, где они смешались с толпами каренов, спасавшихся бегством.
