Он в это время восхищался педантичностью записи в тетради: каждый посетитель отдела Rassen-und-Siedlungshauptamt СС в Бреслау был снабжен двумя числами, разделенными косой чертой, из которых первое означало — как догадался Мок — визит, прошедший от начала текущего месяца, второе — с начала текущего года.
Он получил пропуск с номером 21/167 и такое вот указание от Хандке:
— Номер 227, штурмбанфюрер СС Эрих Краус примет господина криминального директора через четверть часа.
— Благодарю, господин Хандке. — Мок проводил сегодня второе сентиментальное путешествие в те времена, когда его называли «криминальным директором», в далекие года, когда горькие мысли и чувство безнадежности не наполняли ему двадцать четыре часа в сутки. Не идеализируй тех времен, думал он, Мок, проходя мимо охранника с лицом тореадора, это были времена, когда имел дело с быдлом, к которому сейчас идешь.
Он вспомнил торжествующую усмешку бывшего коменданта полиции в Франкенштейне, когда в 1934 году появился в этом здании в качестве шефа гестапо в Бреслау. Он помнил его стойкие моральные принципы, ненависть к евреям, славянам, театру, филармонии, алкоголю и мужьям, которые обманывают своих жен. Он не мог забыть изощренного садизма, которым он отличался, пытая укусами насекомых его молодого друга Герберта Анвальдта, с которым вел тайное расследование убийства Мариетты фон дер Мальтен, надо все же Мок не мог себе представить, что Эрих Краус делает что-то для него бескорыстно.
Идя длинным коридором, набирал все больше уверенности в том, что Краус, тихо отпуская брата, который вчера, по-видимому, страдал от какого-то психического расстройства, обязывает его самого предъявить благодарности. Садясь около номера 227, проанализировал все пункты своего плана, который был опережающим маневром: он сам хотел Крауса сегодня поблагодарить, не дожидаясь требования погашения долга благодарности.
Бреслау, суббота 17 марта 1945 года, три четверти седьмого вечера
Адъютант, с надменного лица которого мог бы брать пример охранник внизу, осмотрел пропуск Мока и показал ему без слов дверь с надписью «Rassen-und-Siedlungshauptamt der SS Abteilung in Breslau»[18].
Мок, не обращая ни малейшего внимания на наглость адъютанта, стоял в дверях и смотрел со смирением и благодарностью на невысокую фигуру в черном мундире СС, сидящую за огромным, сверкающим столом с большой бакелитовой пепельницей.
Краус заработал морщины и сгорбился с течением лет, как старое яблоко.
