Похожим желанием вырваться за границы жестко установленных семейных рамок отличается и поведение чуть более старшей, чем Катя, героини фильма «Да и да», который как будто бы начинается с того, чем заканчивается «Все умрут, а я останусь». Саше (так зовут девушку) тоже тесно и душно в своей комнате, где ее постоянно третируют за курение и где единственный удел — сидеть у компьютера и проверять школьные тетрадки. В какой-то момент она просто сбегает в мир современных художников, где «жизнь — веселый карнавал» (как поется в саундтреке Пахома), где все друг с другом пьют, трахаются и обдалбываются — как будто бы это одна большая сумасшедшая семья, и где сверстник противоположного пола поначалу просто считает ее «мертвой». Это трансгрессивное устремление в радикальный мир переворачивает жизнь Саши, и не только потому, что она знакомится с молодым художником-алкоголиком Антонином, с которым начинает жить в одной квартире, но и потому, что вместе с болью и травмой большой и несчастной любви приобретает первый опыт художественного творчества.
Семья как своего рода тюрьма для молодых — одна из центральных тем кинематографа Германики. Вариацию этой темы можно найти и в сериале «Школа», где семья девятиклассницы Носовой (старые дедушка и бабушка) два года держит девчонку практически под домашним арестом, ссылаясь на ее болезни. Носова с горя и тоски выкладывает фотографии топлесс в интернет, после чего они попадаются на глаза деду, который из-за этого получает инсульт прямо во время 70-летнего юбилея. Молодые в фильмах Германики отчаянно бунтуют против старшего поколения, резко и грубо обвиняя их в домашнем прессинге, — и бунтуют не без основания. Германика, безусловно, на их стороне, даже если они выражаются резко и грубо, крадут и лгут. Это их неумелый и наивный способ выживания, отстаивание собственного «я». Она создает образ старших как консервативных тиранов, контуженных идеологией «совка», некритически относящихся к веяньям времени, в том числе к православию, которое делает их еще большими консерваторами. Они считают, что всегда знают, как надо жить, но, как правило, сами пасуют перед жизнью. Очень редко в фильмах Германики находятся исключения. Скажем, учительница по физике Наталья Николаевна (Александра Ребенок) явно вызывает у нее симпатию игровым поведением в школе. Она изменяет мужу с отцом своего ученика, использует сексуальность, чтобы контролировать мужскую часть коллектива, ставит спектакли с учениками и демонстрирует огромный заряд импровизационной энергии, которой так не хватает миру взрослых и которой хоть отбавляй в мире молодых. Она — скорее, исключение из общих учительских правил, потому и имеет влияние на молодых. Через образ Носовой и Натальи Николаевны Германика перекидывает связующую нить со школьными фильмами советского времени, по наблюдению Любови Аркус, выстраивавшими свои сюжеты вокруг образа
