Наконец он выбрался на поляну, с которой открывался вид на близлежащие холмы. На косогоре у лесной опушки паслись овцы. Он вытащил подзорную трубу, раздвинул ее и направил на кромку леса. Его взгляд немедленно привлекло какое-то движение — судя по всему, это был человек, возможно, пастух. Фэйрфакс почти сразу же потерял его из виду. Он слегка подрегулировал фокус, направил трубу чуть правее и заметил среди деревьев проблеск чего-то серовато-белого, неподвижного, слишком большого, чтобы быть человеком. Башня? Он опустил подзорную трубу, протер глаз и снова приник к окуляру. Это определенно было какое-то сооружение. Он сложил трубу и продолжил восхождение, прибавив шагу: ему не терпелось поскорее добраться до места.
Из леса он вышел в нижней части косогора, радуясь тому, что очутился на открытом месте, где почва была тверже, а света больше. При его приближении овцы бросили щипать траву и замерли в тревожном ожидании, пока он не подошел ближе, после чего в панике бросились врассыпную, дробно стуча копытцами. Два жаворонка вертикально взмыли в воздух и зависли в вышине, заливаясь тревожной песней.
Остановившись, чтобы перевести дух, Фэйрфакс обернулся, посмотрел назад и едва не ахнул от неожиданности. У него за спиной вдруг открылся бескрайний простор, и лишь далеко внизу, на другом краю равнины, виднелись холмы, а за ними до самого горизонта тянулись безлюдные пустоши. В центре долины темнело крохотное пятнышко — человеческое поселение, — и когда Фэйрфакс навел на него подзорную трубу, то с трудом различил церковный шпиль, крохотный, не больше кнопки. Судя по всему, это был Эксфорд.
Когда он вновь развернулся и продолжил подъем, то почувствовал себя до странности уязвимым. Казалось, весь пейзаж вокруг молча наблюдает за ним. Впереди, между деревьями, уже довольно отчетливо вырисовывалась башня. Но дорога стала коварной. Часть склона осыпалась, обнажив глубокие бурые провалы в земле. Фэйрфакс ощущал пугающее отсутствие твердой опоры, как будто почва в любой миг могла оползти и увлечь его за собой в лавине земли, грязи и камней.
Добравшись до больших деревьев и почувствовав под ногами их бугристые корни, успокоительно-надежные, Фэйрфакс с облегчением выдохнул. Он пробирался между ними, пока не вышел на поляну, в центре которой стояла башня. Вблизи она подавляла своей массивностью, подобно великим мегалитам Стоунхенджа — «одинокая, печальная, безмолвная», как писал Шедуэлл, памятник языческой цивилизации, игравший в древних ритуалах некую роль, которая затерялась в веках. Плющ нескольких видов и прочие вьющиеся растения оплетали башню на три четверти высоты, вот почему ее было так трудно различить с большого расстояния.
