Именно эта зараза впилась в кожу в следующий миг без предупреждения, обжигая обе ягодицы, но выдавать эту боль Виту себе не мог позволить, разве что чуть сильнее сжал хвост на голове. Если он дернется сейчас – его точно убьют, а этого никак не хотелось. Он тут начал новую жизнь не для того, чтобы вот так глупо ее закончить.
Сильнее сжимая ноги, чтобы защитить то, что в его случае всех бесит, он мысленно считал удары, сглатывая всякий раз, когда боль обжигала кожу, жалила и раскатывалась по телу. Дурацкая задница все же была слишком чувствительной.
«О да, теперь ты свои штаны хрен наденешь», – пытался он язвить сам себе, едва слышно шипя от боли.
С каждым ударом, а их было уже за двадцать, на светлой коже оставались красная полоса и россыпь мелких кровавых точек под кожей. Завтра весь зад станет синим, и тогда уже им точно ни перед кем не повиляешь.
Вожак, видимо, думал так же.
Довольно хмыкнув, он окинул его взглядом и, подойдя, резко хлопнул по одной из ягодиц ладонью, буквально впечатывая Виту в стол.
От боли и неожиданности он все же вздрогнул, а стоном подавился, но ни единого звука не издал.
– И ты у нас не шлюха? – спросил Вожак со смехом. – Даже после этого ты кончишь, если в тебя засунуть член и хорошенько отодрать!
– Пошел ты, – прорычал Виту, не выдерживая.
Руки сами сжались в кулаки, уперлись в стол и еще миг – и он вскочил бы и врезал бы этому гаду, а дальше – будь что будет. Если его расстреляют, то прежде он свернет Вожаку шею. Пусть потом Ирон сам это все разгребает.
Он не успел. Вожак схватил его за волосы и попытался ударить лицом об стол, только тело реагировало само. Шея напрягалась, сопротивляясь. Виту стукнулся лбом, защищая так ни разу и не сломанный никем нос, и оскалился.
– Я даю тебе шанс, – прошептал Вожак ему на ухо. – Смирись, что ты жив, только благодаря своей заднице, и ничего не потеряешь. Задница у тебя, и правда, хороша. Я по ней почти соскучился. – Он снова шлепнул Виту по заду, не отпуская волосы, только теперь не так резко, а почти нежно и это бесило. – Я тебя сделаю своей личной шлюхой, если ты научишься не забывать свое место, – пообещал Вожак и, дернув его за волосы, оттащил от стола, швыряя на пол.
На этот раз Виту устоять не смог.
– Оделся и пошел вон, – холодно приказал Вожак. – Чтобы я тебя не видел, пока не позову!
«Хрен тебе, а не личная шлюха», – подумал Виту, но ничего не сказал, а, забрав штаны, вышел, не одеваясь. С обтянутой синей задницей он точно больше трех шагов не сделает, а голышом его хватит на дорогу в крыло «девочек».
