– С Демонами все плохо.
Вожак хмыкнул, даже приобнял его, но тут же до боли сжал бок, выражая недовольство.
– Почему ты в таком виде? – спросил он очень тихо.
– А что не так? – спросил Виту с невинным видом.
Он натянул те самые штаны, в которых его арестовали: те, в которых его скинули сюда – облегающие кожаные, способные возбудить разве что мужчину, влюбленного в другого мужчину. Вожак их просто ненавидел именно за такую правду. Полуголый неприкрытый торс Виту тоже ему не нравился.
«Натурал херов», – подумал Виту, но все же виновато поджал губы и несколько раз взмахнул ресницами, как самая настоящая блондинка: мол, дура я, что с меня взять?
– Пошли отсюда, – сказал Вожак своей охране.
Вот это Виту уже не понравилось.
– А я? – спросил он, стараясь изобразить обиженный вид. Вышло не так убедительно, как обычно. Растерянность все же промелькнула.
Вожак ее тоже увидел и зло усмехнулся, оголяя металлические зубы.
– А ты идешь со мной, – сказал он и схватил Виту за руку.
Вырваться хотелось больше всего, но это было не по правилам. Не должен он был показывать силу и бороться с Вожаком, еще и на глазах у толпы складских работяг. Пришлось плестись следом, делая вид, что ничего с мертвой хваткой на запястье он сделать не способен. И даже когда его толкнули в комнату – не развернуться и не врезать Вожаку прямо в его металлическую челюсть, а пробежать вперед и замереть испуганно. Падать на пол он не привык и привыкать не собирался, хотя, возможно, это смягчило бы Вожака.
– Ну, ты чего? – спросил Виту у лидера Волков, словно девчонка, готовая начать канючить.
Только сам он смотрел не на Вожака, а на охрану, которая зашла следом. Ему хотелось пошутить, что с ними всеми он трахаться не в состоянии. Пошутить – потому что и не такое он в жизни делал, и толпой его трахали, просто это ему не особо нравилось, и ситуация была не смешной. Вожак уже давно не оставался с ним наедине, но все это было словно случайно: то ему лишь давали указания, то его дарили кому-то другому – тому лучшему или вон тому правильному. Виту их даже не запоминал.
Сегодня же Вожак явно показывал свое недоверие.
– Что ты узнал? – спросил он строго.
– И ты даже меня не обнимешь? – спросил Виту, дуя губы.
Он еще надеялся смягчить Вожака и при этом злился сам на себя. Зачем ему сдались эти чертовы штаны? Зачем вообще поддался каким-то эмоциям? Ему ведь не пятнадцать.
Был бы он сейчас в той тряпочке вместо одежды – повел бы ножкой, закусил губу и ему бы многое простили. В кожаных штанах, хорошо выделявших член, этого не будет.
