— А церковь ты можешь поставить? — спросил Борис, и голос его осекся. — Такую, чтоб храм Всеслава затмила?
— О том и пришел просить, — почтительно сказал Иоанн. — Дозволь, княже, в Полоцке храм ставить. — Он указал на образец на столе. — Нигде на Руси подобного нет, уж я знаю. — И Иоанн поклонился. На этот раз поклон был настоящий, поясной, с опущенными руками и напряженными коленями, — как и полагалось обращаться черному человеку к высокородному.
— Ставь, дозволяю, — промямлил князь, сглатывая слюну. — В Сельце поставим его, и буду я туда выезжать на лето. — Он одолел, наконец, свое волнение и добавил: — А на островершке под крышей выведешь слова: «Се строил раб божий князь Борис».
Иоанн еще раз поклонился.
— А уходить от меня ты не волен, — предупредил его князь, — и платы не будет, пока долг отца не отработаешь.
Иоанн улыбался. Последних слов князя он не слышал.
За шесть лет работные люди князя совместно с Иоанном возвели стены и все перегородки, поставили боковые колонны, вывели на фронтоне надпись, прославляющую князя Бориса, подняли дощатые формы для главного свода. Еще года полтора — и будет храм завершен, удивительной работы храм, которому подобного нет ни в одном городе на Руси.
Да забунтовала нежданно Феврония.
— Не стану помогать, и ты не старайся. Пошто мы князю обязаны? Пускай платит, как всем вольным ремесленникам. Гляди, во что одеты. — Ее платье из домотканого холста расползалось, да и Иоанн был одет не лучше. — А что едим? — продолжала Феврония. — Что сама от землицы добуду, да от коровы что возьму. Вот и некогда камнями забавляться. Уж лучше бы курятники людям делал, и то сытее были бы.
Встрепенулся Иоанн, точно ото сна. До сих пор не приходило ему в голову, что он работает на князя. Верно, князь дозволил ставить храм. Но обличье будущего храма он сам сообразил, князь лишь одобрил. Сам и место разметил, и роспись составил, какого сколько потребуется кирпича, какое искать дерево для полов, панелей, лестниц и дверей, сам высчитал, на какую вышину возносить звонницу и какие отливать колокола. Не будь позволения князя, не будь этого Сельца — в другом месте ставил бы Иоанн храм и безо всякой, пожалуй, оплаты тоже. Потому что давно жаждала его душа испробовать себя в таком деле. Нет, не на князя — на самого себя работает Иоанн. И он ответил:
— Могу к курятники ставить — ночами. А стараюсь не для князя — во славу господню.
— Бог тебя накормит?! — в сердцах крикнула Феврония. — А богу и вовсе не надобна роскошь... Ушли бы отсюда. Авось где найдутся люди пощедрее нашего князя.
