— Уверен, что нет. А если и умрешь, ты достаточно упорен, чтобы вернуться.
— Ты тоже, Мандарин. Ты и я, если мы умрем, обязательно вернемся.
— Как деревья, которые плодоносят каждую весну?
— Мы оба вернемся.
Синкансэн плавно раскачивается, въезжая в тоннель. Он приближается к подземной станции Уэно. За окном становится темно, и внутреннее пространство вагона отражается в почерневших окнах. Лимон достает из кармана кресла рекламный журнал и начинает читать.
— Эй, — тотчас одергивает его Мандарин. — Сейчас не время для развлечений.
— Я это уже сто раз говорил: думать — это по твоей части. Готовить моти — дело повара[21], верно?
— Если я — повар, который готовит моти, то кто тогда ты?
Синкансэн начинает замедлять ход. Сначала появляются фонари на стенах тоннеля, затем они въезжают в просторное освещенное пространство. За окном возникает платформа. Мандарин встает со своего места.
— Ты в туалет? — спрашивает Лимон.
— Пойдем, — говорит Мандарин, пытаясь протиснуться мимо него в проход.
— Куда пойдем? — Лимон не понимает, что происходит, но серьезное выражение лица Мандарина производит на него впечатление, и он встает, чтобы последовать за ним. — Мы выходим? Тебе не кажется, что проехать на синкансэне всего одну остановку от станции Токио — это непозволительная роскошь?
Автоматические двери, ведущие в передний тамбур третьего вагона, открываются. За ними никого. Платформа скользит за окнами с левой стороны.
— Ты совершенно прав.
— Ты о чем это? — Лимон вопросительно вздергивает бровь.
— Сесть на синкансэн в Токио и сойти в Уэно — это роскошество. Можно же было взять билет на обычную электричку. Но кое-кто здесь выходит…
— Кто?
— Тот, кто украл наш чемодан и хочет сбежать с ним как можно быстрее.
— А-а, — Лимон понимающе кивает, — кажется, до меня дошло.
Он подходит поближе к дверям и постукивает указательным пальцем по стеклу окна.
— Если кто-нибудь сойдет на Уэно, это и будет наш вор.
Поезд начинает плавно тормозить.
— Будет легко понять, что у него в руках наш чемодан, хотя есть вероятность, что он засунул его в другую сумку. В любом случае это должна быть довольно большая сумка. Так или иначе любой, кто сойдет здесь с поезда, будет нашим главным подозреваемым. Если увидишь кого-нибудь, сразу беги за ним, — говорит Мандарин.
— Я?
— А я что, с кем-то другим разговариваю? Сам же сказал, что готовка моти — дело повара. Ты, может, никогда и не готовил моти и никогда не думал своей головой, но я знаю, что ты не раз преследовал самых разных подозрительных типов.
