— А сейчас выходим. Экскурсия в обитель Виталия Суржикова… или, как изволят говорить в институте, Суржикова-младшего, начинается. Пояснительный текст на месте. Прошу.
Валя рассмеялась и выпорхнула из машины.
В прихожей он помог ей снять куртку и тут же сказал:
— Милая женщина, я чертовски голоден. И у тебя есть шанс продемонстрировать свои познания в кулинарии. Двигаем на кухню. Там в холодильнике найдем все, что надо. Кроме того, у нас есть бутылка виски. Так что может быть отличный ужин. Но предупреждаю: за яичницу уволю сразу без выходного пособия.
Он открыл холодильник.
— Ого! — воскликнула Валя. — Да тут и не надо быть особой кулинаркой. Вот когда из ничего надо сделать нечто, тогда… Ну все равно, лучше бы вы ушли. Я не люблю, когда на меня смотрят при готовке.
— Почему же на «вы», прелесть моя? — сказал Виталий и попытался ее обнять, но она ловко увернулась.
— Потом перейдем на «ты», — махнула она рукой.
Ему хватило этого обещания, он сразу же покинул кухню, обошел комнаты, подумал: «Завтра заставлю ее тут прибрать». Виталий переоделся в джинсы и легкий свитер, прошел в столовую, достал из серванта рюмки, бутылку виски, потом просмотрел почту, перелистал журналы, в общем, прошло около получаса, прежде чем Валя крикнула с кухни:
— Где накрывать?
— Неси все сюда. Помочь?
— Спасибо, управлюсь.
Она принесла тарелки на подносе, на них красиво были разложены колбаса, ветчина, сыр, алели помидоры, вкусно пахло жареным мясом и луком.
— Ну, кажется, наконец-то я поем, — обрадовался Виталий.
Валя проворно расставила тарелки и села напротив — там, где обычно садилась Аня. Виталий отметил это и подумал: может быть, женщины сами не замечают, но чувствуют, где их место. Виталий открыл бутылку, хотел налить виски Вале, но она прикрыла рюмку ладошкой.
— Я этого не пью.
— А что же?
— Ну… если есть, немного сухого.
— Есть немного сухого.
Он снова открыл сервант, там стояла початая бутылка венгерского «Серого монаха».
— Ну что же, — сказал Виталий, — рад приветствовать гостью в своем доме и выразить надежду, что она не будет здесь скучать.
Он с удовольствием стал есть мясо, оно было сочным, вкусным.
— Однако, — покачал Виталий головой, — это сделано руками мастерицы.
Валя рассмеялась.
— Конечно. Это у меня родовое. Мама двенадцать лет работает поваром в столовой.
— Ого, значит, было сытое детство.
— Нет, сытого детства не было, но и голодного тоже.
— Ну а что повлекло в науку?
— Наука, — кивнула Валя, но так как он молчал, в ожидании смотрел на нее, добавила: — У меня есть свои честолюбивые замыслы.
