– Серьезно? – Я прищурилась.
– И правда, валяние на полу с Никсоном можно, безусловно, назвать чисткой, – съязвила Ларк.
– Что? – Озадаченная, я переводила взгляд с одного на другого.
– Знаешь, Грейв – гей, и он безнадежно влюблен в нашего Никсона, – доверительно сообщила она мне громким шепотом.
– Заткнись, Ларк, – прорычал Грейв, бросая на нее сердитый взгляд.
– Доброе утро, козлы отпущения, – в тот же миг послышался голос Никсона, входящего в класс.
– Привет, большой злой волк, – отозвалась Ларк.
– Привет, – пробормотал Грейв, став огненно-красным.
О да, похоже, ему было и в самом деле не по себе.
Никсон опустил свои двести фунтов мышечной массы в ближайшее кресло и с усмешкой повернулся к нам.
– Ну что, Грейв, как твоя ночная смена? Ты и правда умеешь быстро бегать. Я только и видел, как твоя маленькая задница проносится мимо.
Грейв стал еще краснее и показал ему средний палец. Ларк потрепала его по руке, но при этом хихикнула.
– Похоже, я не понимаю, в чем дело, – сообщила я ей. – О какой ночной смене идет речь?
– Ну, мы… всего лишь иногда выбираемся наружу по ночам, – объяснил Грейв, беспокойно озираясь. – Пожалуйста, никому не рассказывай.
Я сделала вид, что запираю губы на замок и выбрасываю ключ. Все трое выглядели так, будто у них упала гора с плеч. Я снова окинула взглядом класс.
– А где, собственно, Винсент, Регина и близнецы?
Никсон хрюкнул и скрестил руки на широкой груди.
– Они заняты в студенческом совете. Регина болтает о чем-то на срочном собрании по поводу кризиса, – сказал он, и все закатили глаза.
– Здесь всегда какой-то кризис, – буркнул Грейв.
– Вот как.
Я пыталась выставить свое разочарование от отсутствия Винсента не таким заметным. В этот момент в класс вошел доктор де ла Руа и, откашлявшись, пожелал всем доброго утра. Студенты вяло ответили на приветствие, и тут вдруг мои виски снова пронзила острая боль.
– Ах… – Я зажмурилась, и в голове внезапно раздался щелчок. Комната, казалось, опрокинулась, и я уцепилась за край стола.
– Элис? Все в порядке? – Озабоченное лицо Ларк оказалось у меня перед глазами, и я выдавила из себя улыбку.
– Да, я… да, – пролепетала я.
Было непохоже, что ее удалось убедить, но я отвела взгляд и уставилась на доктора де ла Руа, который как раз собирался раздать листы с заданиями. Я снова все вспомнила. Вчерашний день, тест и свои размышления о Честерфилде.
И с каждым возвращающимся воспоминанием возрастал мой ужас.
Как я могла забыть все это? Что, черт возьми, здесь не так?
