Было просто удивительно, как мог Орлик в такие мгновения настолько точно ощущать пространство, которое занимала припавшая к гриве Люська, что всегда благополучно проносил ее под нависшими над дорогой сучьями деревьев.
Изредка в пути встречались туристы — в последние годы они все чаще проникали в глухой ким-ярский край. Еще издали, заслышав людей, Орлик поднимал голову, начинал прясть ушами, а завидев, тонко и коротко ржал, будто приветствовал. Но мимо незнакомых всегда проходил широкой пружинящей рысью, готовый в любой миг перейти на галоп.
И вот теперь, когда Орлик неожиданно вскинул голову и запрядал ушами, Люська поняла, что впереди человек. Она подобрала поводья, плотнее уселась в седле, глубже просунула в стремена ноги. Орлик пошел быстрее и вдруг пронзительно и длинно заржал. Это было необычно. Люська смотрела во все глаза, но никого не видела.
«Уж не Мишка ли?» — пронзила радостная догадка. Она невольно сжала ногами бока мерина, пригнулась, и Орлик пошел в галоп.
По дороге навстречу действительно шел человек. И конечно же, это был Мишка, старший брат: высокая, немного сутуловатая фигура, неторопливая походка — по лесным дорогам и тропам он любил ходить медленно, неслышным охотничьим шагом; и ружье за плечами, и большой зеленый рюкзак...
Орлик, как вкопанный, стал перед Михаилом, коротко всхрапнул и ткнулся мягкими губами ему в плечо. Люська спрыгнула на землю.
Они не виделись год, но поздоровались сдержанно, со стороны могло бы показаться, даже холодно: такова была манера всех Маркеловых — здороваться и прощаться без поцелуев, объятий и восклицаний.
— В Саргу?
Люська кивнула.
— Ну, ну... Поезжай, — Михаил гладил ладонью морду Орлика. — Узнал!..
— Акак же!.. — Люська улыбнулась и потрепала мерина за гриву. — Ты рюкзак-то оставь здесь. Обратно поеду — привезу.
— Ладно. Дома все хорошо?
— Ага. Сенокосничаем.
— Дедко и бабка Тимошкины здоровы?
— Ой, бабка теперь бегом бегает! Даже дедко к нам приходил. У них ведь гости — Васька с сыном приехал.
— Васька?!. Смотри-ко ты... Конечно, старикам радость... А Туйко — на цепи?
— На цепи. Вот обрадуется-то!.. С ума сойдет. — Люська вскочила в седло. — Ну, я поеду.
— Поезжай, поезжай. Счастливо!..
Михаил скинул рюкзак, положил его на обочину и налегке тронулся дальше.
«Правду говорят — в родном краю каждый кустик согреет. Даже тут повезло!..» — думал он, широко и мягко ступая по заросшему проселку.
...В два часа пополудни показалась Кюндл-мяги — Гора Слез. Дорога, вынырнув из сырого приболотья, потянулась вверх, к лесной кромке, за которой угадывалась пустота ким-ярского раздолья.
